Когда преступником становится государство, право быть судьёй принадлежит каждому
Чаушеску вместе с женой Еленой бежал из Бухареста на вертолете. Затем
с помощью двух офицеров из тайной полиции они захватили
автомобиль какого-то рабочего и заставили его возить их в поисках
убежища. Николае иногда начинал плакать, а Елена держалась твердо и
отдавала приказы водителю, угрожая пистолетом. В конце концов, чета
Чаушеску попросила помощи в частном доме, хозяева которого, заперев их в
одной из комнат, вызвали солдат. Арестованных супруюв поместили в
камере отделения военной полиции. Они находились там трое суток, пока
решалась их судьба.
Кто-то выступал за открытый суд над ними, но высшее армейское
командование торопило: казармы атакуют агенты «Секуритате», они
прекратят сопротивление только после смерти Чаушеску.
Суд военного трибунала длился всего 2 часа. Он превратился скорее в
соблюдение необходимых формальностей — для придания казни бывшего
диктатора хоть какой-то видимости законности.
Николае и Елену Чаушеску обвинили в геноциде; обвиняемые
отказались признать законность такого суда. Председатель военного
трибунала Джорджица Попа говорил, что экс-правитель и его жена были в
тот момент «такими же глупыми, как обычно. И он, и она. Не было никакой
возможности вести с ними диалог. Слово „геноцид“… Елена десять раз
спросила меня, что это значит».
Во время заседания трибунала Елена то и дело наклонялась к мужу и
что-то ему шептала. Им задавали вопросы, но большая часть их осталась
без ответа. Когда Чаушеску и его жене предложили признать свою
психическую неуравновешенность (единственная зацепка для защиты и
сохранения жизни), оба с презрением отвергли это предложение.
Суд приговорил обоих к расстрелу.
25 декабря в четыре часа дня супругов Чаушеску вывели во двор
солдатской казармы. Английские журналисты, собравшие материал об их
казни, говорили, что экс-правитель и его жена вели себя вызывающе и лишь
в последний момент дрогнули: мрачное небритое лицо Николае Чаушеску на
какое-то мгновение выдало страх, который он испытывал, стоя перед
расстрельной командой. По пути на казнь Елена спросила кого-то из
солдат: «За что вы нас? Ведь я была вам матерью». Солдат сухо возразил:
«Да что ты за мать, если убивала наших матерей?». Расстрелять чету
Чаушеску вызвались сотни добровольцев, но отобраны были только четверо —
офицер и трое солдат. Они выстроились в линию и прицелились.
Чаушеску успел только крикнуть:
«Я не заслуживаю…», и тут прогремели выстрелы...............
Рубрика "Блоги читачів" є майданчиком вільної журналістики та не модерується редакцією. Користувачі самостійно завантажують свої матеріали на сайт. Редакція не поділяє позицію блогерів та не відповідає за достовірність викладених ними фактів.