Кризис по-японски

Растущий государственный долг, дефляция и падение экспорта – все это про нынешнюю Японию. Страна находится на пороге перемен, и даже надежнейшие капиталовложения могут обернуться частью финансовой пирамиды.

Когда в XVI веке голландские торговые корабли впервые достигли Японии, они открыли самобытную страну с традициями и укладом жизни, не похожими ни на одну другую культуру. Вскоре изолированность сыграла со страной Восходящего Солнца злую шутку, и она оказалась полностью под контролем предприимчивых европейцев. Только после Второй мировой войны,

благодаря «экономическому чуду» и истинно самурайскому трудоголизму своих граждан, Япония стала в один ряд с ведущими экономиками мира.

Сегодня, обладая четвертым ВВП в мире, Япония также занимает вторую строчку в менее почетном рейтинге - госдолг страны в 2010 году превысил 190% валового внутреннего продукта, уступая первенство лишь Зимбабве. Стоит ли ожидать, что с такими долгами японцы присоединятся к грекам и ирландцам, вынужденных просить о финансовой помощи МВФ и ЕС?

Разумеется… нет. Во всяком случае, не сейчас.  Вообще Японию не стоит сравнивать ни с кем и ни в чем, и вы в этом сейчас убедитесь.

Пока Украина пытается усмирить темп инфляции и борется за очередной транш кредита МВФ, японцев беспокоят другие проблемы – в 2009 году инфляция в стране составила -1,4%. Цены падают, и это не случайность, а установившийся тренд в экономике. Прекрасно? Возможно, но не для страны-экспортера. Показатель японского экспорта  в $542,3 млрд. в 2009 году выглядит внушительно только до тех пор, пока мы не сравним его с $746,5 млрд. в 2008. Обвал экспорта- то немногое, что как раз объединяет Японию и Украину в период мирового финансового кризиса. Пострадали фактически все ведущие корпорации, и в первую очередь автопроизводители- Toyota, Mazda, Honda.  Экспортные неудачи окончательно подкосили позиции Либерально-Демократической партии Японии, отстранив от управления страной политическую силу, которая правила последние 55(!)  лет.

Но искать причины теперешних японских проблем стоит не в нынешнем subprime mortgage  кризисе, а немного раньше.

В период с 1986 по 1991 годы  экономика Японии представляла собой мыльный пузырь. Цены на все активы – от земли до акций – непомерно и необоснованно раздувались, и когда они наконец рухнули, страна пережила «потерянное десятилетие» экономического застоя. Последствия слышны до сих пор – прагматичные японцы не спешат брать кредиты, и это при дисконтной ставке Центрального банка в 0,3%. Свои сбережения граждане предпочитают хранить в надежных пенсионных вкладах и самых стабильных ценных бумагах– облигациях государственного долга. Банки, живущие за счет выданных кредитов, вынуждены искать другое применение своим средствам– и так же охотно вкладывают в JGB, те самые правительственные облигации. Так, к марту 2010 года Bank of Tokyo-Mitsubishi UFJ (MUFJ) приобрел облигаций на сумму в $427 млрд. . Такой же политики придерживаются остальные финансовые гиганты – Sumitomo Mitsui и Mizuho. Огромный государственный долг на 95% находится в руках самих японцев и практически не покидает страну. Но такое однобокое перенасыщение рынка делает экономику уязвимой.

Правительство привлекает колоссальные суммы на очень выгодных условиях– доходность ценных бумаг со сроком в 20 лет не превышает 2%, а для облигаций до двух лет – и вовсе 0,15! Но все это долги, а любой долг нужно выплачивать. Выход есть, считает Такахиро Огава, аналитик Standard&Poors: Центральный банк Японии может просто выкупить часть облигаций. Страна, обладающая вторыми по величине в мире золотовалютными резервами после Китая, может себе это позволить. Но это не решает хронические проблемы экономики, а просто убивает их симптомы.

Международные кредитные агентства Fitch и Moody’s  дают Японии наивысший балл надежности, однако весьма туманны в прогнозах на будущее.

Согласно исследованию МВФ, чтобы довести уровень государственного долга до безопасной отметки в 80% ВВП до 2030 года, Япония должна сократить уровень структурного бюджетного дефицита на 13,5% за ближайшие десять лет.

За счет кого это будет делаться? Корпоративные налоги, и без того высокие, повышать попросту нельзя – японские экспортеры окончательно проиграют в конкурентной борьбе. Напротив, падение спроса и сильная иена вынуждает власти вливать деньги в экономику, и именно субсидиями объясняется  «рост» ВВП в последнем квартале. Добавим к этому зависимость от главного торгового партнера – Китая, который сознательно замедляет свое развитие, чтобы избежать «перегрева» экономики. На новый торговый бум рассчитывать явно не приходится.

Остаются потребительские налоги. Но здесь вмешивается еще одна особенность Страны Восходящего Солнца:  к 2020 году на одного пенсионера будет приходиться всего двое работающих граждан, по сравнению с шестью еще в 1990. Уже сейчас пенсионные фонды ломают головы над  будущими выплатами. (К слову, размещают они средства вкладчиков исключительно надежно – вкладывают в правительственные облигации.) Да и работающие японцы не чувствуют себя в безопасности: количество безработных за последний год увеличилось на 1,5%, а такие незыблимые традиции, как практика «пожизненного найма», понемногу изживают себя.  Повышение налогов накалит социальную обстановку, и ситуация перейдет из экономической сферы в политическую.

Нынешнее правительство во главе Наото Каном , в прошлом – министром финансов,  наверняка осознает необходимость реформ в налоговой и финансовой сферах. Однако не менее ясна цена сдвига страны с мертвой точки: нынешняя обманчивая стабильность позволяет поддерживать высокий уровень жизни. Японцы строят свои семейные бюджеты с уверенностью, что в ближайшие пять лет цены будут стабильны, или даже снизятся. Какому политику хватит мужества признаться им в обратном?

И все же страну наверняка ждут перемены. У Японии остается все меньше козырей – даже знаменитая тройка мировых бирж Нью-Йорк–Лондон–Токио отходит в прошлое – столицу Японии обошли молодые Сингапур, Гонконг, китайский Шеньчжень. В глобализированном мире конкурентная борьба за место ожесточенна как никогда, и гарантий место под Солнцем не имеет никто – даже страна, встречающая его восход первой.