Голодовка понарошку

Дацзыбао

Е-мое,  давно эта идея одолевала мой утонченный ум, да все никак повода не было. Все рекорды давно побиты, Книга Гиннеса переполнена, если кого-то туда и записывают, то надо что-то уж совсем сверхчеловеческое совершить.

А тут осенило. Народный депутат Сергей Пашинский подсказал. Собрал он по этому поводу пресс-конференцию и всей пишущей и говорящей братии сообщил: «Это, по-видимому, самая короткая голодовка в истории голодовок». Иными словами, факт для Книги Гиннеса. Мне, как непревзойденному знатоку депутатской стилистики, хотелось, было, поправить эту фразу на предмет грамотности, но правой рукой остерег себя от опрометчивого поступка. Депутат ведь, что классик, кто его править будет? Пусть и дальше говорит.

А он словно мои мысли прочитал и продолжил: «Михаил Волынец прекратил голодовку, в том числе и благодаря вашим усилиям, потому что эта новость облетела все, что можно».

Для читателя поясню, что Михаил Волынец – тоже депутат. И тоже народный. И даже однопартиец Сергея Пашинского. А голодал депутат Волынец в Качановской колонии не ради личной прихоти, а в интересах партии. В знак протеста против бесчеловечного поведения администрации колонии. Аспиды – вертухаи отказывались предоставить свидание лидеру партии со своим заместителем. Короче, не пускали Александра Турчинова к Юлии Тимошенко. А им ведь конче надо было кое-что перетереть. Списки кандидатов в депутаты уточнить, на предмет идеологии свериться – а то слухи всякие непроверенные ходят.

Вслед за Сергеем Пашинским утверждаю: если бы не поступок Михаила Волынца – развалилась бы на фиг вся оппозиция. Но пан Волинец принял судьбоносное решение, ровно в 11-00 сел на ступеньках – и ни макового зернышка в рот. Ни водички огненной капельки. И потребовал с каждой минутой ослабевающим голосом: позвольте лидерам свидеться!

Вертухаи, они хоть и преступный режим представляют, но на этот раз оказались человечными. Смотрели-смотрели, как затухает от голодухи депутатская жизнь на тюремных ступеньках и не выдержали. Когда закончился третий час личного голодомора депутата Волынца, двери перед Александром Турчиновым открылись и он попал в крепкие объятия прямого партийного начальства. О чем они там говорили – партийная тайна, об этом даже депутат Пашинский не догадывается.

Говорят, поначалу рассказать о своем героическом поступке намеревался сам депутат Волынец. Но обессиленный истязанием голодом пал на руки однопартийцев и был увезен в неизвестном направлении – поправлять здоровье. Не мне объяснять, как.

Завтра я попытаюсь побить его рекорд. Сокращу время прохождения голодовки часов до двух. Вот только повод подыскать надо, е-мое!

Екарный Бабай.