Зачем днепропетровской оппозиции языковая тема?

Остановимся на гневных заявлениях тех, кто называет себя оппозиционерами: мол, протестующих не пустили к стенам Днепропетровской облгосадминистрации. Это дало митингующим сделать вывод о том, что власть их боится.
Так, например, Анастасия Староскольцева, представитель «Фронта змин» и по совместительству практикующий журналист заявила: «То, что власть ограждается заборами, свидетельствует, что чиновники боятся смотреть нам в глаза».
Я не удивлен подобным заявления из уст женщины, которая сменила не одного мужчину-политика-хозяина. Будем считать, что Анастасия в этот момент отрабатывает очередной политический заказ. Не более того.

В связи с этим у меня вопрос: что вечно недовольные всем господа собирались делать прямо возле стен администрации?
Знает ли Староскольцева о том, что центр принятия решения по языку находится совершенно не по адресу проспект Кирова 1? Знала ли об этом родная тетя Юлии Тимошенко Антонина Ульяхина, по совместительству глава областной организации БЮТа? Уверен, что они в курсе.
Так какой смысл выступления у самых стен администрации? Это классический случай, когда вам говорят: вы обратились не по адресу.

Раскроем тайное желание оппозиции – им нужен классический скандал с политическим подтекстом. Свою позицию надо было отстаивать в стенах и кулуарах Верховной Рады. Не способны? Ответите потерей голосов в октябре 2012. Затевать флагомахание и упражнения в ораторском искусстве поздно.
Но можно попытаться поднять шумиху на местном уровне: нас не пустили, нам запретили! Только тогда есть какой-нибудь шанс на фоне срежиссированного шоу попытаться попасть в разделы новостей. И все. Сам язык в конце концов их не интересует.

Местная днепропетровская оппозиция действует по принципу базарной бабы: больше шума, тогда окружающие торговки станут ее уважать.
Представьте ситуацию: к вам в дверь ломится вечно шумный и неадекватный сосед с настойчивым требованием открыть дверь для продолжения грандиозного скандала, который он собирается устроить прямо в вашей квартире. Вы его пустите? А какой смысл допуска разношерстной публики к стенам госучреждения, не имеющего ни малейшего отношения к поднятому вопросу?

Отдельно порадовала Ульяхина, цитирую: «Я назло тому, что сейчас делается буду говорить даже в быту на украинском языке, как делает Юлия Владимировна. Вся семья ее говорит уже на украинском языке». В одном предложении Ульяхина умудрилась слукавить и соврать.

Как понять – «назло»? Согласитесь, ведь не стал Президент Украины Виктор Янукович назло оппозиции говорить на русском. Тетя Тимошенко случайно проговорилась о вечной манере оппозиции – просто все делать назло. Забудьте о поддержке курса реформ или каких-либо принципах этой братии. Они все будут все делать назло и вопреки.

Насчет семьи Тимошенко. Сама г-жа Тимошенко говорит на украинском. Это факт. Но использует этот язык только в качестве внешнего коммуникатора. Так она решила давно и только после того, как решила выйти на всеукраинский уровень. Так что для нее украинский язык – это инструментарий, а не способ жизни.
Муж – Александр Тимошенко, в употреблении украинского языка в быту замечен не был. Дочь – Евгения Тимошенко, общается исключительно на русском и иностранных языках. Даже на русском она говорит с заметным акцентом.
Кто там еще остался в семье Тимошенко? Многочисленную прислугу я в расчет не беру.

Таким образом, я не вижу особой заинтересованности у оппозиции в решении языкового вопроса. Есть желание все сделать «назло» и только.
Так есть ли смысл открывать им дверь?