"Умиротворение диктатора" или почему от западной "обеспокоенности" тошнит

Западные чиновники откровенно «сдают» Украину, вольно или невольно укрепляя дикторский режим на ее территории.

Несмотря на мои откровенно проевропейские убеждения, меня давно не покидает ощущение, что западные чиновники откровенно «сдают» Украину, вольно или невольно укрепляя дикторский режим на ее территории. «Рациональных» объяснений подобной аморальной стратегии – так расходящейся с декларациями о приверженности «европейским ценностям» -- может быть достаточно много. Но суть такой стратегии при этом не меняется, она полностью повторяет печально известную «политику умиротворения Гитлера» в тридцатые годы. Именно благодаря такой политике Англия и Франция закрыла глаза на аншлюс Австрии со стороны Германии, подписала «Мюнхенский договор», открывший Гитлеру дорогу к завоеванию Чехословакии. И такая стратегия также опиралась на некий политический расчет (в частности, на идею столкнуть Германию с СССР, получив мир для себя), как опираются на похожий расчет и предательство «демократической идеи» Украины со стороны некоторых сил Евросоюза (например, на проект недопущения геополитического альянса Украины с Россией). 

    В этом контексте помимо «мюнхенского сговора» мне вспомнилась пьеса Макса Фриша «Бидерман и поджигатели», в которой содержался не только намек на позорную страницу европейской истории, но и в форме притчи демонстрировалась универсальная «формула попустительства», «Матрица Потакания Злу». Сюжет этого произведения следующий: в провинциальный город приезжают некие таинственные «поджигатели», от которых ждут реальных поджогов. Затем они проникают в дом к герою  по имени «Бидерман» (эдакий усредненный образ европейского обывателя), которому неудобно выставить их за дверь. Сообразно «законам политкорректности», он вступает с ними в диалог, будучи уверенным, что они не тронут его дом. При этом «поджигатели» преспокойно заносят на его чердак канистры с бензином, а Бидерман продолжает свою «разъяснительно-воспитательную работу». Наконец, он сам вручает им спички, говоря себе: «Это всего-лишь игра».

    Ничего не напоминает? На глазах у европейского сообщества Янукович сажает политических оппонентов, строит откровенную диктатуру и при этом пытается вломиться в «европейский дом» со всем нашим украинским криминальным беспределом. А в это время европейские политики заводят одну и ту же песню про свою «обеспокоенность» и подобно герою Макса Фриша стараются не отпугнуть будущего диктатора, надеясь его «перевоспитать». Например, парафируют Соглашение об ассоциации, дают советы по «дальнейшей демократизации», не отрицают возможность подписания указанного Соглашения. В общем, не мытьем, так катаньем, Янукович постепенно «продавливает» сценарий молчаливого согласия на любые «художества» в плане дальнейшего укрепления режима своего единовластия.

    В контексте этого процесса нынешние парламентские выборы имели особый, можно сказать, знаковый смысл. Как правильно замечал В. Портников, к настоящему моменту режим Януковича уже был практически делегитимизирован как в глазах населения, так и среди международной общественности. И данные выборы были призваны придать ему новый, легитимный статус. Ведь после этого уже можно будет осуществлять какие-угодно диктаторские планы. Самое интересное, что политологи втайне надеялись, что европейское сообщество все-таки поставит заслон этим планам, но они оказались неисправимыми романтиками. Янукович в чистую проиграл эти выборы в Украине, где украинскую граждане вынесли ему «черную метку». Но с прискорбием вынужден признать, что он их выиграл на международной арене, потому что, несмотря на волны критики, наблюдатели из Европарламента все-таки признали эти выборы, которые, хотя и «стали хуже», но все-таки соответствовали европейским представления о демократии.

    Таким образом, на наших глазах, совершился очередной «Мюнхенский сговор», катастрофические последствия которого мы пока еще не представляем. Когда читаешь стенограммы выступлений депутатов Европарламента в Брюсселе по поводу украинских выборов, то в самом жаргоне слышится что-то очень знакомое. Это дискурс чиновников, который практически не меняется от эпохи к эпохе и остается постоянным независимо от типа государственного устройства. Мертвенность этого языка канцелярий послужила поводом к выделению такого «Новояза» в отдельный язык – «канцелярит». И именно на таком языке изъяснялись делегаты брежневских партийных съездов (и сам Леонид Ильич), его благополучно перенял Янукович и -- что поразительно! – на нем изъясняется современное европейское чиновничество. Так что имеет место некая «предустановленная гармония» между лексикой нашего Гаранта, его идеологов, украинского МИДа и его европейскими лоббистами.

   Особенность упомянутого языка состоит в том, что в его координатах испаряется всякая живая мысль, при его использовании невозможно ничего понять из того, что происходит в реальности. Эта реальность препарируется, искажается и постепенно испаряется в мертвых штампах «словесных блоков». Причем эталоном для такого языка выступает даже не гипотетический язык из романа Дж. Оруэлла, где искажение действительности достигалось путем простой инверсии (например, карательное учреждение называлось «Министерством Любви»). А таким эталоном служит советский «канцелярит», где доминирует техника эвфемизмов, то есть «не-называния» или смягченного называния явлений, носящих травматический или кошмарный характер. Например, многомиллионные репрессии 1937 года было принято именовать «некоторыми нарушениями социалистической законности» или «перегибами». (Кстати, представители братского режима в Германии даже в официальных бумагах не употребляли слово «расстрел», называя его «акцией»).

    Аналогичная технология «не-называния», которая сейчас именуется «политкорректностью», имеет место в оценке большинством представителей европейской элиты процессов в Украине. Вы никогда не услышите из их уст определений типа «криминальная власть» или «диктатура», но в лучших советских традициях они скажут, что «имеются некоторые проблемы с демократией» или что «в отношении демократии сделан шаг назад». Они употребляет и другое распространенное бессодержательное слово брежневского периода – «конструктивный». В докладах Леонида Ильича говорилось, «конструктивный подход», «конструктивный диалог», «конструктивное сотрудничество», и точно так же европейские чиновники ждут от Киева «конструктивной реакции» на доклад представителей Европарламента.  

  А в целом оценка украинских выборов дается в соответствии с известной советской идеологической формулой – «Налицо значительные достижения, но имеются отдельные недостатки». Например, европейскими наблюдателями в качестве позитива отмечаются наличие в Украине «евроинтеграционных устремлений», а в качестве «отдельных недостатков» -- «некоторые проблемы с демократией». В ситуации с выборами существенный прогресс был увиден в том, что «подсчет голосов начался хорошо», ну а что касается «недостатков», то они видятся в том, что в них не участвовали лидеры оппозиции и чересчур долго считались голоса. Например, наблюдатель и депутат Галер высказался в том плане, что эти выборы могли бы быть «свободными и справедливыми» в случае наличия политической воли (то есть, в сугубо виртуальной плоскости), но в реальности, этой воли – увы! – не было, что печально, но вполне исправимо.

    Подводя итоги моего анализа современного варианта «мюнхенского сговора», я хочу акцентировать, что попустительская реакция представителей Евросоюза является таковой не потому, что в ней ничего не говорится о возможных санкциях против режима, а потому, что в ней не выполняется основной закон европейской рациональности – «закон названности явления собственным именем» (Мераб Мамардащвили). То есть, в ситуации вопиющих фальсификаций, массовых появлений «братков» с битами и «беркутовцев», избивающих женщин на избирательных участках (я уверен, что эти кадры обошли все европейские телеэкраны), в ситуации, когда Юлия Тимошенко своим голоданием протестует против этого криминально-милицейско-судебного произвола, европейские «Бидерманы» выносят вердикт о легитимации всего этого шабаша.

   И как положено в ситуации «умиротворения диктатора», после всего увиденного они говорят о необходимости «интенсивного сотрудничества». Уже упомянутый Галер совершенно в духе героя пьесы М. Фриша говорит: «Мы хотим помочь Украине, чтобы следующие выборы были лучше, и мы дадим конкретные рекомендации. Мы должны четко сказать, что в будущем мы хотим демократизации, а не олигархизации». С моей точки зрения, подобные фразы не просто наивны, они преступны, потому что в них изначально нарушаются те самые европейские ценности, за которые так ратуют представители Европарламента. А если следовать этим ценностям, то данные выборы с самого начала нелегитимны уже потому, что в них не участвуют политические узники режима.

    Даже если предположить, что технологические процедуры выборов проведены безупречно, то даже в этом случае, европейцы обязаны были не признавать этих выборов, потому что нельзя на основе преступления строить в будущем справедливое общество, нельзя подобно Раскольникову сначала убить, а потом планировать совершить «тысячу добрых дел». Нельзя, по словам Вольтера, «быть добродетельным наполовину», как нельзя в одном пункте следовать европейским ценностям, а в другом – закрывать глаза над их глумлением по принципу «здесь играем, здесь не играем, а здесь – селедку заворачиваем». А если торжествует указанная половинчатость, то в действительности мы являемся свидетелями «мюнхенского сговора», по поводу которого один из его участников сказал: «Мы получили мир, но поддержали Гитлера». Не знаю, что получили европейцы после озвученной реакции на украинские выборы, но они однозначно укрепили режим Януковича.

   А теперь давайте сделаем небольшой эксперимент и представим себе сценарий окончательного установления азиатской диктатуры Януковича. Его избирают в парламенте, срок президентства превращается в пожизненный, власть передается по наследству в лучших традициях Северной Кореи. Правит одна единственная партия (ее название очевидно), остальные запрещены, как запрещены митинги и свободные СМИ. Азаров декларирует, что мы теперь вступаем в эру Благоденствия и Счастья (хлеб выдают по карточкам), а Янукович на очередном саммите говорит о том, что «евроинтеграция является нашим основным приоритетом»? Какова будет реакция европейцев и что они скажут?

    Ответ может быть следующим: «К сожалению, Украина сделала еще один шаг назад от демократии, что вызывают нашу крайнюю обеспокоенность. При этом следует отметить несомненные позитивные тенденции, в частности то, что украинский президент четко задекларировал неизменность европейского курса, и украинский народ его в этом горячо поддержал. Однако хотим заметить, что мы и впредь будем постоянно следить за развитием ситуации в Украине и надеемся, что власть сделает все для того, чтобы вернуться на рельсы построения демократического общества и следования европейским ценностям».

    Думаю, что реакция будет такой или примерно такой. И именно поэтому, когда я слышу в тысячный раз слово «обеспокоенность», то меня уже начинает просто тошнить. Потому что я понимаю, что в этом слове содержится гнусное зерно «политики умиротворения», забалтывание того, что нужно назвать недвусмысленно и четко.

      В нем содержится алиби и индульгенция для будущих действий диктатора и презрение к тому самому народу, который его активно отторгает.