Коммунисты как "черная сотня" режима Януковича

"Секрет" КПУ состоит в том, что они - типичные монархисты, воспевающие режим абсолютной власти независимо от того, в какой исторической разновидности он представлен.

Последнее заявление экс-депутата от КПУ Царькова о решении создать военизированную организацию для борьбы с украинской националистической «Ларой Крофт – разрушительницей гробниц», то бишь памятников, снова привлекло мое внимание к истинной сущности украинских коммунистов. Само название этой организации дорогого стоит – «СМЕРШ»! То есть сталинский карательный отряд, уничтоживший во время войны множество невинных людей, чей страшный ореол был удачно нивелирован в массовом сознании в романе А. Богомолова «В августе сорок четвертого» и чей «симулякр» теперь будет беспрепятственно действовать в Украине и отравлять и без того ее невыносимую атмосферу. Эта инициатива возбудила во мне привычную ненависть к «отстойной мерзости», которая прикрывается коммунистическими фетишами, однако это чувство уступило место желанию еще раз проанализировать, что же скрывается за коммунистическими мантрами, понять, как устроено сознание ее функционеров, фанатичных в своих охранительных по отношению к любому режиму ориентациях, безмерно циничных в своих практических действиях и воспроизводящих истерическое кликушество по поводу защищаемых ими символов ушедшего в небытие политического проекта. Иными словами, современные коммунисты – это дикая, отталкивающая, неудобоваримая смесь холодного расчета и психопатологии, что хорошо иллюстрируется личностями типа Царькова.

   Однако это лирическое отступление, а теперь хочу вернуться к характеристике упомянутой силы по существу, которое отражено в названии этих заметок. Может возникнуть вопрос: «Почему «черная сотня»? Откуда аналогия между праворадикальными экстремистами-монархистами начала прошлого века и сторонниками тех, кто сверг монархию и расстрелял последнего русского царя? В чем сходство между православием русских черносотенцев и коммунистической фразеологией современных коммунистов»?

     И, тем не менее, сходство налицо, и я постараюсь его проиллюстрировать. Первое, что объединяет эти, на первый взгляд, несоединимые движения, -  ненависть к либерализму, к европейским принципам, приверженность к диаметрально противоположной модели власти, чья имперская и абсолютная сущность отражена в вульгаризированной формуле «православие – самодержавие--народность». По поводу параллелизма между «православием» и современным «коммунизмом» мне уже приходилось писать в статье «Вернем страну Януковичу!», где по поводу коммунистических мантр-заклинаний отмечено следующее: «И потому функция этих заклинаний подобна функции, которые сами «левые» приписывали религии – служить «опиумом для народа». Да, то, что Маркс писал о религии как «вздохе угнетенной твари», как о компенсаторной конструкции, обещающей страждущим счастье в «ином мире», полностью применимо к коммунистической идеологии украинского (да и вообще постсоветского) разлива. Она тупо копирует ритуальную сторону традиционных религий, только в коммунистическом религиозном суррогате место икон занимают портреты Ленина и Сталина, место хоругвей – фетишизированные красные знамена, место благозвучного церковного пения – «Интернационал» и бесноватая пропаганда, по истерическому стилю близкая скорее к секте, чем к церкви».

    Структурное сходство двух апологетических к власти идеологий (а в российской редакции «православие» выступает в роли чистой апологетики абсолютной власти) позволяет и современным русским православным «ультрас» легко находить общий язык с украинскими коммунистами и формировать с ними общие проекты. (Например, таким проектом является Декларация «левопатриотических, русских и пророссийских организаций Крыма» «О создании Народно-патриотического Союза Крыма», инициированная коммунистом О. Соломахиным. Направленность, риторика и само название  является чистым черносотенным).

    В этих проектах мы можем наблюдать чудовищный «оксюморон», совершенно зазеркальный по отношению к рациональному мышлению и потому легко сравнимый с бредовыми конструкциями, где все может сочетаться со всем. Например, там соседствуют «левопатриотическая» и «праворадикальная» риторики, сакрализация фигур дома Романовых и властвующего плебея, мелкого уголовника Иосифа Сталина, православие и апологетика Ленина (яростного ненавистника религии вообще и православия в частности). Все это варево тонет в имперском болоте «Русского Мира» или «Русского Единства», поглощается этим болотом и из этих поганых болот все время «чьи-то тени встают». В  химерах болотных испарений красные знамена смешиваются с православными иконами, а Ленин со Сталиными готовы как в дурном сне или сюрреалистских видениях целовать в уста русских царей. В чистом виде сон Разума, который рождает чудовищ!

      С черносотенным движением украинских коммунистов роднит и установка на активный поиск врагов «российского мира» и российского самодержавия. Для «Союза Михаила Архангела» это были, в основном революционеры и евреи, для КПУ – «националисты» и их передовой отряд в виде «галицкой нации». Вообще, о галичанах у идеологов «Русского мира» сложилась интересная мифологическая конструкция, согласно которой жители Западной Украины вообще украинцами не являются, поскольку «настоящие украинцы» лишь в той мере «украинцы», в какой они принадлежат к «единой русской нации». В крымском контексте для коммунистическо-русско-патриотического сброда в образе абсолютно «чужих» выступают еще и «злые татары».

    Второе родство, которое стало отчетливо проступать сравнительно недавно – наличие стратегий «прямого действия», то есть создание мобильных отрядов боевиков для борьбы с «фашистами». Упомянутая организация «СМЕРШ», составляющая воображаемый кентавр (типично Фрейдовское «сгущение») из черносотенных отрядов и убийц из НКВД, создана именно для реализации этой стратегии. Только черносотенцы устраивали еврейские погромы (правда, некоторые историки это отрицают), а коммунисты собираются охранять свои религиозные святыни в виде памятников Ленину и устраивать мордобой с их «осквернителями».

    Истинный «секрет Полишинеля» КПУ состоит в том, что никакие они не коммунисты в привычном смысле этого слова и никакие они не «левые». Они типичные монархисты, воспевающие режим абсолютной власти независимо от того, в какой исторической разновидности он представлен – «Царя Николая», «Царя Сталина», «Царя Путина» или «Царя Януковича». Такой установкой и объясняется их ненависть к «Европе» как типу цивилизации, где созданы условия для невозможности воспроизводства упомянутого типа власти. Их ненависть к «фашистам-националистам», которые стараются вырвать Украину из клещей Империи, тоже из этой области. При такой ретроградно-охранительной установке понятно, почему коммунисты будут служить верными псами того режима, который хоть отчасти напоминает абсолютистскую деспотию. И режим Януковича, который стремительно дрейфует в данном направлении, является идеальной площадкой для реализации «верноподданических» отправлений украинских коммунистов. (Хотя Путин для них все-таки предпочтительнее, и потому КПУ так рвется в Таможенный Союз).

    Таковы общие черты между КПУ и российскими черносотенцами прошлого и настоящего. Существенное отличие заключается в том, что для идеала «Союза Русского Народа» монархический идеал опирался на реальность в виде конкретного государственного института, а гибридный образ абсолютной власти у современных коммунистов – типичный Бодрийяровский «симулякр», где отсутствующая и мертвая реальность заменяются коллективным трансом по гальванизации этого смыслового трупа. Сопутствующим элементом действа является фетишистская психопатология, то есть сакрализация и поклонение музейным экспонатам. И словно фетишист мастурбирующий с туфелькой объекта своего влечения, коммунисты впадают в коллективный оргазм при виде красных знамен, портретов вождей и их памятников.

ХХХ

     Последние несколько замечаний. Подобно тому, как насильственные действия черносотенного ополчения негласно поощрялись царским правительством, так и «антифашистская кампания» коммунистов очень выгодна власти. «Борьба за памятники» отвлекает от реальной борьбы с режимом, рассредоточивает оппозиционные силы, создает туман вокруг ложных объектов этой борьбы. Данная ситуация напоминает мне прием, который квартирные воры использовали против бультерьера-охранника. Они давали ему укусить шапку, в которую он цеплялся мертвой хваткой и пока он боролся с мнимым «врагом», преспокойно грабили квартиру. Разве это не напоминает действия режима, который провоцирует политические столкновения совсем не там, где проходит основная линия сражения? И пока разрушаются памятники Ленину-Сталину и создаются отряды противодействия такому разрушению, режим продолжает доворовывать то, что еще не успел украсть. Простая, но достаточно действенная стратегия.