блог без названия

пра текущий момент

На днях, на корре., кто-то из числа гостей задавался вопросом по поводу украинской литературы: какая она и в чем ее отличия.

(Гости корра.,- это вообще отдельный разговор. Навскидку, в смысле текстов, кроме Стадника даже трудно вспомнить хотя бы одного из них вменяемого. Казенные и обязательные, на все 100 предсказуемые в рамках редакционной политики, где каждому из них определено свое, проплаченное место: Капустин, Корчинский, Олещук-Данилюк, Медведчук, Балашов. Разнообразие мнений в ущерб собственной позиции издания, один в один повторяет происходящее в стране: демократическое прикрытие коммерциализации или попросту - жлобства, напрочь изгоняющего живую мысль из обращения.)

Да, так о какой литературе можно  сейчас говорить, коль скоро и в помине нет ее создателей, людей соответствующего склада мышления, не за ангажированных прошлым, вечно голодным совком в частности, который от противного толкает нас к сытому существованию понуждая к евро интеграции. Не выросли еще люди свободные от внутренней цензуры с ее образностью и иносказаниями и тягой к великому и могучему. Даже языка еще такого нет - украинского, потому как нет его носителя. Нет субъекта, сказал бы  Кукарека, а без субъекта о какой литературе можно сейчас говорить, или, как по Вашему, речь свободного человека и раба, они как-то отличаются?

Нет субъекта ни в литературе, ни в жизни, и рекрутский набор рабов в свободовские организации здесь не поможет. Ведь это все равно, что  домашнюю скотину выгнать в лес, так сказать для пропитания. Занятие глупое, никто в здравом уме такого делать не станет, почему остается только удивляться на наших идиотов от политики объявивших самоврядування нормой, причем конституционной. попросту развязали бандитам руки с очевидными для такого действия последствиями, зато теперь они могут за бюджетный  счет до пенсии кричать: бандитам - тюрьмы,- и требовать, чтобы бандиты перестали быть бандитами. Ну, на то они и идиоты, и, если мы станем требовать от них, чтобы они изменились,- сами станем такими же, меняя одних на других.

Я говорю как есть, и не говорю, что делать, потому как человек, если видит что происходит, он и сам  знает что делать, по крайней мере, где именно, что силы свои он должен прикладывать на местах, а не менять раз за разом  политическое устройство страны. Прежде базис, который мы должны построить, собирая имение для детей, а затем надстройка: политика, литература и прочее.