Ежедневное (#1720)

В первый день Светлой седмицы забрел я на Саввинское кладбище в окрестностях Железнодорожного

В первый день Светлой седмицы забрел я на Саввинское кладбище в окрестностях Железнодорожного. Собственно на кладбище мне не особо было нужно, мои неоднократные попытки найти здесь Анну Каренину успеха не имели. Саввинская же церковь, на обширной территории которой расположен погост, итак видна со всех сторон, украшая местность своим синим куполом чудовищного размера.

Кладбище у церкви не очень чтобы еще старое, но запущенное, какое-то затхлое. Только огромные тополя с гнездами грачей придают этому погосту некое подобие места последнего упокоения. Прямо у кладбищенской изгороди проходит оживленная дорога, которая извиваясь вынуждает водителей петлять, сбрасывая скорость. Камни с церковной ограды постоянно скатываются на землю, заставляя изгородь крениться все ниже, нависая над самой дорогой.

Во дворе церкви еще топталась дворня: унылые тетки в платочках и с метлам, заканчивали послепасхальную уборку. На лавочке развалился нищий, который уже как неделю не просыхал где-то в окрестностях церкви. Серафим, так звали нищего, ничем особым не выделялся среди тысяч ему подобных, если бы не его выразительные, водянисто-серые глаза. Читались в них испуг и недоумение, как у человека побывавшего там, где нам с вами и не снилось. И это "там" навсегда напугало Серафима. Но больше страха в этих его глазах было недоумения, словно он был изумлен тем, что выбрался оттуда, из этого "там" обратно на свет божий.

Где-то вдали за кладбищенскими оградками и тополями маячила фигура Санитара. Он часто бывает здесь, ходит в старом пожухлом халате с дыркой на боку. Как-то он помогал мне искать могилу Карениной, но прошедшие годы и удивительная бестолковость устройства погоста не позволили нам справиться с задачей. Так же бестолково в наше время строят подмосковные дачи: участки лезут друг на друга, как льдины в разгар ледохода, а башенки теремов закрывают окна купеческих поместий. Разница с кладбищем не велика, если вглядеться.

Я пошел по направлению к Санитару, виляя между оградами и обходя упавшие деревья. Порой могильные оградки смыкались, и мне приходилось огибать несколько захоронений, намертво сцепленных временем и родными упокоенных.

Время от времени я терял Санитара из виду, стоял и долго огладывался, пытаясь разглядеть его среди пейзажа. Неожиданно дорогу мне преградила свежая еще могила, обильно укрытая венками. Это было так нелепо среди общего упадка и запустения. Я огляделся, перед свежим холмом стояла молодая девушка в черном. Я выразил соболезнование ее утрате, она печально кивнула. Цветы почти полностью закрывали портрет, и усопшего не было заметно. Я осмелился поинтересоваться, кто безвременно нас покинул.

-Мой мужчина, - ответила девушка, нисколько не прояснив этим ответом ситуацию. Сзади вдруг затрещали ветки, как будто из чащи к покойнику ломился кабан. Им оказалась совсем юная особа, наверно школьница, на каблуках и в короткой юбке. Подлетев к соболезнующей девушке, она громко обозвала ее "шлюхой" и потребовала катиться отсюда и не "омрачать праздник" (так и сказала "праздник"). Перепалка длилась недолго, и я уже было собрался по своим делам, когда возле могилы оказалась стройная дама. "Стиль и Шик" - так можно было бы описать это достойное существо. Все сразу утихли, мое присутствие стало избыточным, и я, тихо откланявшись, пошел искать своего Санитара.

Но видно судьба в тот день была благосклонна к усопшему. Отойдя недалеко, я увидел, что к могиле, обгоняя друг друга, рысят еще пять или шесть девушек в черном.

-Неплохо жил парень, - подумалось мне. Богатое оставил наследство.

Все эти перипетии сбили меня со следа, и я совсем потерял Санитара среди могил. В какую сторону мне нужно было идти я знал, и даже нашел бы то самое место, но Санитар строго предупреждал, и даже взял с меня слово, без него туда не соваться.

Я еще покружил по кладбищу, надеясь на случай, но без толку. Тогда я решил двигаться в том направлении, где и был предмет моих поисков.

Местность спускалась к болоту, за которым виднелась зеркало воды: то ли речки, то ли пруда.
Здесь церковная ограда совсем рассыпалась, превратившись в груды битого камня. Вкривь и вкось из этой груды торчали железные штыри. Зацепившись за один из них, я все же преодолел остатки забора и оказался перед еще боле серьезным препятствием: срубленные ветки и стволы деревьев лежали передо мною двухметровой стеной. Любое неловкое движение и твоя нога могла оказаться в капкане.

Но я уже не думал, преодолеть такой путь, а теперь повернуть назад – об этом не могло быть и речи. Кое-как, на карачках, хватаясь за ветки, я перелез эту кучу дров. За ней оказался обширный двор с руинами. Жизни, видимо, здесь не было давно. Повсюду были развалины каких-то сараев. Только в одном углу урчали два огромных рефрижератора. Манометры с задней стороны этих чудовищ поддергивались, показывали температуру и еще что-то. Мне показалось, что здесь что-то делают с рыбой: кроме характерного запаха, кругом валялись горы рыбьей чешуи и пустые короба от чилийского лосося.

Дом, который я искал, был несколько сбоку. Когда-то это была небольшая постройка, теперь от нее остались только развалины. Внутри поросли кусты, а на кухне, где еще сохранились остатки печи, выросла целая береза.

Где-то у дома должен был быть колодец. Я его быстро отыскал, обойдя развалины. Это было ветхое уже строение, прикрытое гнилой деревянной крышкой. С помощью какой-то железки я стащил крышку. Из колодца пахнуло тиной. Редкие ржавые скобы уходили в глубину.

Я посветил фонариком, дна видно не было. Взяв кирпич, я кинул его внутрь, где-то на дне что-то тихо чавкнуло. Санитар предупреждал, что колодец – это просто спуск, дальше должен быть ход. Он говорил это слово как-то по-особому, с ударением, растягивая буквы –ХХОООД.

Недолго решаясь, я зажал фонарик зубами и осторожно полез вниз, перебирая по скобам ногами и руками. Где-то на середине одна из них обломалась, и чтобы не свалиться, я схватился руками за кирпичный выступ, фонарик при этом выскользнул изо рта.

Я долго смотрел в глубину, пытаясь его разглядеть, но ничего не увидел. Так я и лез, свет сверху позволял нащупывать скобы. Наконец я ступил в жидкую грязь на дне. Было сыро и темно. Пахло болотом. Обернувшись, я, к моему изумлению, увидел свет. Скорее даже, это было мерное бледно-зеленое мерцание, которое двигалось на меня.

Следующее, что я помню, был Санитар. Он хлопал меня по щекам, приводя в чувство. Оклемавшись, я к своему удивлению, заметил, что мы находимся уже на другой стороне реки, или пруда – трудно дать определение этому водоему.

Санитар был явно обижен, он молчал, потом собрал свои вещи и исчез. Растворился в пространстве, как делал обычно. А я отправился домой.

Дома меня ждала новая неожиданность. Взглянув на себя в зеркало, я увидел глаза полные испуга и недоумения.

Вот уже который день хожу с такими взглядом. (Предупреждали же Самоделкина, чтобы не крутил гайку, а то жопа отвалиться. Вот и докрутился!).

Когда-то я был ученым. Во всякую мистику я не верю, а ходить с такими глазами всю жизнь не хочу. Значит, снова придется лезть в этот чертов колодец.