Мы знали, что существует какое-то нехорошее заключение Института Литературы. Но нам его не показывали, и мы и предположить не могли, что это такой мощный поток грязи. Мы предоставили суду экспертные заключения авторитетных филологов – Михаила Слабошпицкого, Константина Родика, Андрея Краснящих, Сергея Жадана (который имеет ученую степень), также у нас были письма Андрея Куркова и Владимира Яворивского, письмо Русского ПЕН-клуба. Но все это не могло в глазах суда быть противопоставлено официальной бумаге из учреждения, которое как раз по своему профилю занимается оценкой художественных произведений.
Мы были в опасном положении, наша судьба зависела от интеллекта главного моралиста страны! Но Василий Костицкий, оказавшись выше мелкой мстительности, просто держал этот вывод при себе, пока мы не подписали мирное соглашение.
И вот я получила эту бумагу только сейчас, совершенно случайно.
Я увидела, что, оказывается, экспертный вывод Николая Сулимы, человека мне вовсе незнакомого, был почему-то направлен против меня, привлекая внимание, что я участвовала в изготовлении и распространении порнографической продукции. Прямо с этого и начинается: "Институт литературы им. Т.Г. Шевченко НАН Украины (прим. Е.Ч. : запятой нет) ознакомившись с книжкой Олеся Ульяненко "Женщина его мечты", пришел к такому выводу: Евгения Чуприна, поэтесса, прозаик, литературный критик, в предисловии к книжке..." и таким образом он мое имя по всякому поводу трепал и дальше.
Поскольку этот вывод не отозван, а 5 тыс экземпляров книги продано, то положение мое продолжает оставаться, как выразился по похожему поводу Лев Толстой, «неправильным».
Поэтому моим первым побуждением было творение «выдающегося суржиконосца» (именно такое прозвище получил профессор в литературной среде) спрятать подальше.
Но потом, когда я прочла в «Украинской правде» сообщение, что Николай Сулима отрицает свою подпись под русифицированной «Концепцией литературного образования», у меня возникло желание выяснить, что же происходит. Может, у уважаемого человека появился злобный клон, кстати, весьма опасный для общества, потому что не отвечает за свои поступки?
У меня есть и другая трактовка происходящего. Обстоятельство, что такой нереспектабельный, как говорит молодежь, «стремный» персонаж занимает такой высокий и ответственный пост, злые языки связывают с наличием у него жены, Веры Сулимы, работающей в том же заведении. Эта женщина удостаивается нелестных отзывов знакомых с ней пользователей интернета, но зато, по мнению этих же пользователей, ее ценит Галина Жулинская, супруга академика Николая Жулинского, директора Института Литературы.
Галина Жулинская возглавляет кредитный союз «Турбота». Вкладчики, а ими являются члены Национального союза писателей Украины, упрекают ее в том, что она присвоила 100 млн грн общественных денег. Они жалуются во все инстанции. Ситуация выглядит достаточно острой, и много шишек летит в сторону Веры Сулимы, которая является членом наблюдательного совета «Турботы», в то время как вкладчики сомневаются в ее непредвзятости. Конечно, в таком положении Николай Сулима на посту замдиректора Института Литературы - все равно что террорист-смертник. Его бы следовало оттуда убрать, да поскорее, раз он сам не понимает, что ему надо уйти. А казалось бы, ситуация с Табачником и русификацией обучения должна была прочистить ему мозги.
И давайте теперь подумаем вот о чем. Вольно нам было смеяться над Варварой Ковальской, что она пишет «когорта» через «а», и требовать, чтобы оценку художественных произведений осуществляли профессионалы. И вот нам профессионалы. НЭК упразднен, закон о Защите общественной морали продолжает работать, значит, экспертизу будет проводить какое-то другое учреждение. Видимо, это будет Институт Литературы, ведь он давно уже выдает экспертные заключения по поводу художественных произведений в системе образования. А Институт Литературы, со своим официальным статусом, способен закатать любого из нас под асфальт. И ничто не предвещает, что его дипломированные специалисты, которые пишут "лезбіянство" через "з", будут вести себя достойно своего звания.