Православная этика и дух недокапитализма

Для успешного развития в стране малого и среднего бизнеса украинцам не хватает уверенности в себе. Царящие на уровне коллективного мышления установки препятствуют развитию деловых отношений.

Один знакомый бизнесмен рассказал секрет своего успеха. Пока спонсируешь строительство какой-нибудь церкви, говорит он, все идет просто прекрасно — товар продается, партнеры идут на уступки, проверяющие органы спокойны. Но как только культовое сооружение достраивается и финансирование останавливается — внезапно все начинает идти не так. Поэтому, резюмирует он, срочно приходится начинать строительство новой.

Собственно, подобный почти мистический контракт на успех в предпринимательстве не редкость для Украины. В одном случае второй стороной, “подписавшей договор”, становится высшая сила, в другом — чиновник, в третьем - “хорошее знакомство”. Мало кто способен поверить в то, что успешные бизнесмены и вправду могут чего-то добиться своими силами, способностями или же напором.

Западный опыт и практики предпринимательства на украинской почве приживаются подобно солнцелюбивым бахчевым где-то в Скандинавии. Так, Макс Вебер в своей популярнейшей работе Протестантская этика и дух капитализма попытался объяснить, как страны Запада сумели взрастить рыночную экономику и класс предпринимателей. Одним из факторов он назвал то, что протестантизм прививал людям мысль о том, что их упорный и тяжелый труд будет оценен. Корни так называемой “американской мечты” прячутся, вероятно, там же.

Здесь, конечно, стоит сделать скидку на то, что в Украине, по сути, лет семьдесят никакого-то бизнеса и не было. Точнее был один крупнейший бизнесмен — государство, которое безлико и зачастую малоэффективно управляло огромным ресурсным и индустриальным потенциалом. Сегодня успех пришел к тем, кто вовремя успел подхватить промышленные мощности из одряхлевших рук падающего гиганта.

Само собой, крупный бизнес в Украине сращен с властью — такие вещи свойственны и западным демократиям. Тем не менее, в нашей стране государственное управление, как и во многом церковь (если говорить о мощном централизованном институте), являются бизнесом. И пока детишкам где-то в Массачуссетсе или Алабаме внушают мысль о своем деле, украинских детей старательно устраивают на теплые места госслужащих с мизерной зарплатой.

С одной стороны, это объясняют стабильностью и надежностью (мифической во многом) подобного места работы. С другой — достаточно прозрачно намекают на сторонние источники дохода. Рациональное мышление словно выключается — тысячи долларов, которые можно использовать для старта своего дела, тратятся на покупку уютного кресла в каком-нибудь рай- или горисполкоме, а то и в правоохранительных органах.

Мы привыкли верить в “связи” как в неотъемлемый элемент успеха. Вера в это настолько сильна, что она материализовалась в знакомой всем Семье — где эти самые связи успешно развивают карьеру и бизнес одной группы. Не меньше мы привыкли не доверять и бояться власти — даже на уровне недовольной жизнью мелкой чиновницы с правом подписи. Поэтому именно в таких условиях люди со связями или же приобщенные к власти и становятся по-настоящему успешными предпринимателями, пусть даже и не имея своего дела.

В идеальной ситуации — бизнесмен — это инноватор, человек, достаточно смелый для того, чтобы что-то изменить в своей жизни и способе жизни окружающих. Использование имеющихся ресурсов или полномочий — экономический и социальный паразитизм, который будет потреблять страну до полного его истощения. В таком случае именно малый и средний бизнес — подобно клеткам-лейкоцитам в крови человека — должен изгонять паразитирующие организмы.

Конечно, если ему на это хватит смелости.