Что происходит с медицинской реформой

Ответы на вопросы, которые нас сегодня волнуют, даны уже давно

Вот только три из них:

И. Крылов:
"Беда, коль пироги начнет печи сапожник,
А сапоги тачать пирожник,
И дело не пойдет на лад.
Да и примечено стократ,
Что кто за ремесло чужое браться любит,
Тот завсегда других упрямей и вздорней:
Он лучше дело все погубит,
И рад скорей
Посмешищем стать света,
Чем у честных и знающих людей
Спросить иль выслушать совета"

К. Прутков:
"Многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слабы; но потому, что сии вещи не входят в круг наших понятий"

Кассиан Лонгин Равилла:
"Cui bono? Cui prodest?" - Кому это выгодно? Кто от этого выигрывает?

Дайте человеку с дипломом Киево-Могилянской академии рассчитать смету баллистической ракеты. И он это сделает. Только вот она вряд ли потом полетит.

То же самое мы видим в результате безуспешных попыток просчитать смету медицинской реформы. На мой скромный взгляд, все так потому, что никого из заказчиков и исполнителей так называемой "реформы" конечный, так ожидаемый нами результат, вовсе не интересовал.

Они ее рассчитывали так же, как рассчитали бы баллистическую ракету. Пироги – это не их стихия, потому, что пироги не входят в круг их понятий. Они сапожники по сути своей.

Причем не хорошие итальянские, а очень плохие челябинские.

На мой, опять же скромный взгляд, решить проблему можно было дольше, но эффективнее. Каждый из нас ходит в свой магазин и всякий раз плюс – минус до гривны – трех может заранее просчитать бюджет своей покупки. Маляр, отправляясь в хозяйственный, знает, сколько ему нужно денег, чтобы приобрести краску. Пенсионер, направляясь в аптеку, точно знает, во сколько ему обойдется корвалол. Разве при этом мы просим выпускников Могилянки рассчитать наши расходы? Нет, ибо это привычное для нас действие. Так же привычное, как повседневная работа для врача-кардиолога, врача-инфекциониста, врача-хирурга. У М. Жванецкого есть выражение: "Давайте спорить о вкусе устриц с теми, кто их ел". А ларчик просто открывался: институт главных специалистов МОЗ убили для того, чтобы они не могли противодействовать планомерному и преступному убиению не просто самого здравоохранения, а, прежде всего, того, что бы они защищали до последнего, того, чему они посвятили свою жизнь – своей специальности. "Підрахуям" это было совсем не нужно. Иначе реформа должна была пойти (и должна пойти сейчас) по другому принципу: не усреднять, а дифференцировать. Каждая медицинская специальность должна дать свои: анализ ситуации, выводы, оценку перспектив и рисков, протоколы, перечень и расчеты затрат на услуги и др. И только после этого должна быть государственной рабочей группой подготовлена концепция реформирования отрасли. Потом «всенародное обсуждение». Потом она утверждается Законом.

В нашем случае нет ничего из этой триады. Так что нам еще предстоит дать ответы на вопросы "Что делать?" и "Кто виноват?".