Уставшие, маленькие мужья огромной христианской парадигмы, продвигающие идеалы паранормальной зависимости внутри системно закрывающейся коробки, пытаются рьяно завлечь пресловутого национал - призрака минувшего столетия, закидывая сиротствующего в самые дебри империалистического диспансера. Тотальный отказ от самопровозглашенного альтернативно - исторического болота, коими окутаны близлежащие у порога "матушки" территориальные случайности, будет и впредь восприниматься наглостью, сродни нарочно разлитой бутылки самогона на глазах у краснощёкого tovarish Ivan. Он же, коллегиальный Ванечка, избивая до полуобморочного состояния последнего представителя загнивающего запада, со слезами на голубых, как небо, глазах вспомнит яркую луну над побережьем Артека, красивую, но столь недоступную Валю, юную пионервожатую второго отряда в короткой юбке - карандаш, первый поцелуй под крутыми равнинами скалы Ай-Петри и звонкие, словно искренние, баллады Высоцкого. Он будет плакать, размазывая без особого сожаления некогда симпатичное лицо противника, гордо воспринимая собственное лже - предназначение.
Фактически, не стоит так сильно переживать за громоподобный коэффициент счастья в тылу гетеросексуальных огурцов. Если же вы существуете в рабочий день свой по схожим признакам:
благополучие ровно минимуму прожиточного минимума, уверен, вы знаете какую из предоставленных дверей рано или поздно вам удосужится открыть. Впрочем, вполне вероятно, что за вами придут раньше, вырывая последние пенсионные сбережения, накопленные для укромного места на рязанском кладбище, как это и полагается в современных телевизионных новеллах: свидетели, показания, молчание, перелом рёбер, ГУЛАГ или "Белый Лебедь" на худой конец. Но это уже будет совершенно другая история.
А пока кровавый романтик нацизма, многоуважаемый в узких кругах широких пространств господин Геббельс, бережно дорисовывает последние буквы агитационного плаката, при этом проговаривая, словно переубеждая самого себя:"- Die Krim ist unser!". Противоположные оппоненту ладошки тянутся все ближе к сердцу, да подальше от солнца. Лично я предпочитаю забыть, нежели сгорать по любому поводу, включая тему откушенных каннибалом чужих, немытых конечностей.
Время определяться. Стрелки на часах ровно без двадцати 1991 год.