Переходя на личности

Избирательная кампания любого формата традиционно предполагает тонны грязи. И тонны компромата.

Но надо ли радоваться тому, то «все всплывает наружу», если даже три четверти из этого «всего» - ложь и неправда?  Нужно ли сводить политическую борьбу к перепалкам, более подходящим базару, нежели медийным площадкам? Надо ли приветствовать тех, кто откровенно оскорбляет женщин, идущих в политику? И как реагировать на откровенно хамские выпады оппонентов, которые, подобно жирным и толстым кротам, копаются в личной жизни мамы, а сегодня уже подобрались к трехлетней дочери?

Да, я о личном. За эти несколько недель начиталась и наслушалась о себе, своих родных и близких столько, что хватило бы на полноценную книгу ужасов. Машина дерьмометателей ежедневно срыгивает все новые и новые «факты». Разве что еще только крови младенцев на завтрак не хватает…  

Сегодня в округе 169 (Киевский и Московский районы Харькова) – я единственная женщина-кандидат. И именно этот фактор служит главным раздражителем мужчин (рейтинг которых на порядки ниже), выливающих помойные ведра на мою голову, а отнюдь не то, что я представляю правящую партию. Комплекс неполноценности и ущербности – налицо.

В моей жизни было несколько случаев, когда представители так называемого сильного пола, имели неосторожность высказаться в стиле: женщине – место не в политике, а на кухне! С того времени они стали руконеподаваемые. Не хочу, чтобы кто-то решал за женщину, какое место она должна занимать. Это ее право принимать решение!   

Можно, конечно, к подобным заявлениям мужчин, претендующих войти в «большую политику», относиться и философски: ведь заявления о том, в роли кого он видит женщину-политика, раскрывают в первую очередь культуру человека, произносящего подобные несуразности! Соглашусь со своей коллегой по парламенту Ириной Геращенко – вопрос не в законах о гендере, а в политической культуре! И в том, готов ли оппонент противостоять в дебатах и конкурентной борьбе на округе женщине-политику, при этом не скатываясь к лексике «базарной торговки»? Как показывает практика по 169 харьковскому округу, не готов…   

Главное обвинение, мол, она – женщина, вызывает как минимум недоумение. А называть своего конкурента «девочкой», как это допускает в отношении меня не всегда опрятный и внятный «конкурент» - это не от  высокого ума, скорее, от бессилия. Навешивать ярлыки – то  же самое…    

Отдаю себе отчет, что эта проблема не нова. Много десятилетий женщинам приходится доказывать, что они умеют быть госменеджером самого высокого звена не хуже (а во многом – лучше) любого мужчины. Беназир Пхутто, Ангела Меркель, Индира Ганди, Маргарет Тетчер, Мадлен Олбрайт, Вайра Вике-Фрейберга, Хилари Клинтон – все они – и еще много других - доказали эффективность своей работы в государственном секторе.

Хочу сразу отметить: моя избирательная кампания наполнена смыслами, а не формой. Поэтому если на мои законодательные предложения о льготах для работодателей, трудоустраивающих выпускников, или о создании в Харькове «технополиса», либо же об актуализации программы Erasmus mundus дл студентов мои оппоненты способны ответить лишь «что вы с нее хотите, она ведь женщина!», то у меня нет конкурентов. Я готова профессионально дискутировать о гендерных проблемах страны, но эпоха, когда женщине нужно было бороться за право носить брюки, голосовать и  работать уже закончилась. Если кто-то этого не заметил, то у меня нет времени заниматься просвещением. Я же по-прежнему собираюсь сосредоточиться на работе. И если кому-то кажется, что моя компания слишком «женская» - пусть ее так и называют. Я буду вести «женскую» кампанию. Без «наездов» и компромата. Побеждать должны идеи, а не тонны вылитой грязи. Во всяком случае, я в это искренне верю.         

Это факт: мужчины подходят к политике более цинично. Для многих из них до сих пор актуальна фраза «важна победа, мы за ценой не постоим». Для меня же, как и для большинства людей, воспитанных на идеях современного гуманизма, важен не только результат, но и путь.