Устроим барбекю!

Я никогда не видел таких пустых городов.

Когда я теплым полуднем шел по деловому центру Солт-Лейк Сити, улицы были безлюдны. У нас такую картину можно застать в селах в разгар выходного дня. Но Солт-Лейк не село, это хорошо видно с воздуха: самолет долго летит над квадратно-гнездовыми кварталами одинаковых огромных особняков. Иногда они прерываются полями для гольфа. Годовой абонемент на такое поле стоит чисто символическую сумму: один миллион долларов. В этом городе хорошо с деньгами, потому и цена такая. Все из-за того, что здесь – столица мормонов. Этим объясняется и безлюдье на улицах в разгар рабочего дня: мормоны работают. Болтаться без дела по улицам здесь считается не то что дурным тоном, а плохим делом. Работать надо. Зарабатывать. Особняки мормонов шикарны, но одинаковы. Выделяться здесь считается еще одним плохим делом. Еще в 80-х у местных жителей было популярным красить хромированные бамперы своих машин особой черной матовой краской – потому что блестящий бампер – это неприлично, это выделяться. А выделяться не надо. Работать надо. Причудливее, чем порядки мормонов В США только порядки у эмишей – герметично запаянной секты, плотно застрявшей в 19-м веке, хотя на дворе давно двадцать первый.

 Всего в сорока минутах полета от Солт-Лейк Сити расположен Джексон. Вот здесь, казалось бы, точно не должно быть людей – город больше смахивает на лес в долине между горами, в котором между деревьями проложили отличные асфальтовые дороги и широко разбросали приземистые дома из бревен или валунов. Но в Джексоне на улицах более людно, несмотря на то, что холоднее на пару десятков градусов, чем в Солт-Лейк. Правда, местные не понимают, зачем ходить по городу пешком – в такую-то даль, - и предпочитают ездить в булочную на огромных джипах, из тех, которыми у нас любят кичиться люди, решившие продемонстрировать всем, как на славу удалась у них жизнь. А в Джексоне это просто грузовики, которые покупают потому, что за пределами городка, который по площади напоминает киевский микрорайон, эти машины ездят хорошо, в отличие от любых других, которые будут ездить здесь заведомо плохо. К дорогим здоровенным джипам никто почтения не испытывает – это транспорт, он чтобы ездить. Правда, у одного дома я видел отличный «Сadillac Series 62» выпуска конца 50-х. Он стоял ржавый, со спущенными колесами и отвалившимися бамперами. Никакого почтения.

 В один из вечеров я пришел в местный ресторан, чтобы встретится с здешним банкиром, который будет вести наши дела в Вайоминге. Одна половина ресторана – для публики поспокойнее, другая – для тех, кто желает отплясывать кантри и всячески отжигать в духе Дикого Запада. Я ждал банкира, разглядывая публику, когда ко мне подошел какой-то лесоруб. Естественно, в шляпе и жилете. И в шортах. Казалось, он поставил свой топор где-то у входа и теперь расхаживает, выпятив необъятный живот, и ищет, с кем бы позадираться. Мой спутник представил меня лесорубу. Он сжал мою руку своей лапищей, хлопнул меня по спине, и заорал: «Эй, привет, как дела? Как тебе в Джексоне? Не мерзнешь? Ты уже пил наше пиво? Больше кварты не пей, деньги на ветер!» И захохотал. Это был не лесоруб. Это был мой банкир. Он сразу же потащил меня в половину, где плясали кантри, с целью продемонстрировать какие тут стейки и какие тут кварты пива. Потом он сказал: «Нет, это все не то. Будем пить нормальный виски, а не это оленье пойло. Поехали ко мне, здесь недалеко. Устроим барбекю». Пока мы доехали, банкир успел позвать на барбекю кучу народу. Все приехали с женами и детьми. Прямо посреди рабочей недели люди веселились беззаботно и без лишних китайских церемоний. Простой край, простые нравы. Местный колорит.

Но мой советник в Днепре таки тоже имеет местный колорит, но наш, днепровский. И это чистая классика. Встречи с ним проходят только в «Меноре» - «крупнейшем в мире еврейском культурно-деловом комплексе», как сказано на сайте «Меноры». Естественно, белая рубашка, естественно, кипа, естественно, пейсы. Детка, это ж таки Днепр. Широкое румяное лицо. Безукоризненный деловой этикет. Располагающий голос, приятное общение, умный собеседник, еврейские майсы и одесские шутки-прибаутки. Он знает свое дело – деньги. Так же, как знает его человек из Вайоминга. Но было бы странно и дико, если бы днепровский советник хлопнул меня по спине и заорал на весь кошерный ресторан «Мендиз»: «Это все не то! Поехали ко мне, устроим барбекю!»

В каждом городе свой колорит. А правила управления деньгами везде одинаковые.