Но я не успел обдумать как следует и это: рядом со мной возник директор клуба, и, как ни в чем ни бывало, продолжил разговор с того места, на котором прервал его. Это было странное поведение. Я засомневался, а не пролез ли он сквозь живую изгородь, которая шла вдоль аллеи. Вечером я рассказал эту историю знакомому бизнесмену, предположив, что в клубе в почете наркотики. Других объяснений у меня не было. Знакомый засмеялся и сказал: «Дело не в наркотиках, а в учредителе». И рассказал следующее: когда учредитель на территории, он ведет себя по схеме «А ну иди сюда» и «Никто не уйдет живым». Поэтому персонал – от уборщиков до директоров и от хостесов до шеф-повара, завидев его вдали, просто прячется и разбегается.
И вчера директору было дешевле бросить меня посреди аллеи одного, чем напороться на учредителя. Потому что учредителю безразлично, кто перед ним и с кем и о чем идет разговор. Держа клуб на ручном управлении, он не делает различий в сотрудниках: любой – это просто прохвост, который тратит его деньги и не хочет работать. Как обстоит на самом деле, его не интересует. Мой знакомый удивился, что я этого не знал – постоянные сцены террора происходили в том числе и на глазах сконфуженных гостей: когда при вас имеют персонал, это всегда неприятно. И многие знали эту особенность клуба.
Террор в компании – знакомая картина? Я говорю о глобальном, массированном терроре, когда люди передвигаются по офису бегом, выходя из кабинета, берут с собой отчеты на случай, если наткнутся на овнера, и в коридорах стараются двигаться поближе к стенам. Не такая редкая и смешная картина, как может показаться. Это не мелкое самодурство сволочи-начальника отдела, это – как в мультике про Маугли: «Подойдите поближе, бандерлоги». Этим пропитана компания сверху донизу. Учредитель держит в ужасе топов и первую линию управления, те – начальников подразделений, и далее вниз по оргструктуре.
Это – из тех гнусных компаний, в которых менеждер-молокосос может для развлечения обматерить уборщицу, и ему ничего не будет. Начало этой мерзости всегда положено в кабинете учредителя. В подобной компании я наблюдал как вице-президенту (!) на день рождения коллеги дарили белую бригадирскую строительную каску – печальный юморок людей, в головы которых ежедневно летят тяжелые предметы. Это за гранью юмора, потому что, по-хорошему, это за гранью жизни и смерти.
И одно дело, когда в колено-локтевой позе по хедофису передвигаются рядовые сотрудники – это просто очень плохо. Но когда в той же ситуации и топ-менеджмент – это повод одновременно гасить свет и сливать воду.
Да, такие случаи нередки и в нашем героическом прошлом. Один ракетчик, отмахавший 40 лет из своих юбилейных 65 в КБ, захлебываясь от гордости рассказывал мне, как академик Янгель шел по коридору и увидел курящего сотрудника. Когда Янгель шел назад, сотрудник сновав курил. Янгель подошел к нему и сказал: «Я вижу, у вас нет работы, я вас больше в КБ не задерживаю». Но, идя по такому пути, дальше следует вспомнить о том, как Лаврентий Палыч Берия курировал водородную бомбу или как зека Королев в тюремной шараге проектировал ракеты. Это – из области адского ада, дорога в один конец, зарисовки из КНДР. Это – то, как не должно быть, и чего не должно быть. Не потому, что это обидно или унизительно или бла-бла-бла для сотрудников. В первую очередь потому, что это не работает. Это не дает результата. Если только вы не Ким Чен Ым.
А что дает результат? Не что, а кто. Сотрудник, который знает, что у него есть достоинство, собственное «я» и голос. Который знает, что ему есть что предложить учредителю и он будет услышан. Который может делиться мнениями и идеями с топами. Который не боится ходить по офису. Вдумайтесь в эти слова: «бояться ходить по офису». Который не прячется от учредителя в кусты.
Всего лишь на прошлой неделе я наблюдал такую команду, которая, помимо всей остальной пирамиды Маслоу замотивирована еще и верхушкой этой пирамиды – признанием, одобрением и реализацией идей. Глядя на них, можно лопнуть от зависти: им по плечу любая задача компании. Что бы ни происходило на рынке, они готовы достигать и побеждать. Но, для начала – готовы работать в изменяющихся условиях. И это при том, что я застал их во время смены курса компании если не на противоположный, то на перпендикулярный прежнему. В компаниях, погруженных в террор, это момент, когда одни с облегчением бегут с фирмы, а другие обреченно опускают руки, а проседание по всем показателям обеспечено минимум на полгода. А здесь – все наоборот.
Террор и корпоративный фашизм никому не помогли. А вот уважение и признание – кто знает, может быть, именно они спасут ваше дело однажды?