Сербский экономист и политолог ДЖУРО МАРКОВИЧ о причинах поражения...

Нужно понимать, что вовсе не словенцы или хорваты, которые начали развал Югославии, стали основными виновниками и организаторами тех событий...

http://anna-news.info/node/11589

– Г-н Маркович, сегодня создается впечатление, что история Югославии и сербов переписывается. Почему это происходит и как на это реагируют жители Балкан?
– История всегда повторяется, и Балканы могут служить тому ярким примером. В регионе случалось разное – были светлые моменты и темные. Но главное, что сербский народ всегда сохранял достоинство. По крайней мере, до последних событий, начавшихся с распадом Югославии. Причины этого развала не связаны с сербами и Сербией. Ведь именно сербы создавали Югославию и принесли много жертв, чтобы славянские народы на Балканах, в том числе те же словенцы с хорватами, получили независимость от государств, пытавшихся их колонизировать. Как вы понимаете, речь идет не только о социалистической Югославии, ведь страна, объединившая славянские народы, просуществовала почти весь XX век. Теперь же идет «тихая» колонизация региона, хотя «мирной» ее и не назовешь. И именно сербы снова пытаются этому противостоять. В такой ситуации у колонизаторов и возникает необходимость переписывать историю, чтобы превратить героев в преступников, и наоборот. Естественно, что простые люди недовольны таким положением дел, но есть и те, кому это выгодно. В результате Сербия сегодня разделена на два лагеря, один из которых (не столь многочисленный, но широко представленный во власти или близкий к ней) хорошо зарабатывает на сложившейся обстановке, а второй (далекий от финансовых потоков и интриг чиновников) страдает. И, естественно, власть всё больше теряет доверие народа и свой авторитет.

– Что, по вашему мнению, стало причиной трагических событий на постъюгославском пространстве?
– Нужно понимать, что вовсе не словенцы или хорваты, которые начали развал Югославии, стали основными виновниками и организаторами тех событий. И дело даже не в борьбе за власть и доступ к финансовым ресурсам, национализме, религиозной нетерпимости или исламском фундаментализме. Всё это лишь поводы и инструменты, которыми воспользовались для разделения страны. И, думаю, все отлично понимают, что произошло это благодаря вмешательству внешних сил, заинтересованных в дестабилизации обстановки на Балканах. Главными же инициаторами, организаторами и теми, кто финансировал этим процессы, были США и страны Западной Европы, в первую очередь Великобритания и Германия. Для них основной целью было осуществление давней идеи, зародившейся еще 50–60 лет назад, которая предполагала максимальное уменьшение влияния России на Балканах и укрепление стратегические позиции западных государств на пути к российским границам. Именно США и Западная Европа оказывали всестороннюю поддержку тем, кто провоцировал конфликты на Балканах, независимо от того, были то воинствующие националисты, экстремисты или террористы. Но только не сербам, так как именно они были объединяющей силой, мешавшей реализовать геополитические планы «великих держав». Особо здесь можно отметить и давний интерес Германии к региону. Эта страна всегда имела претензии на лидерство в Европе и неоднократно пыталась доказать это при помощи военной силы, но безуспешно. Теперь же она получила реальную возможность осуществлять свой план в рамках «тихой» экспансии, пользуясь тяжелым экономическим положением государств, в том числе и возникших из осколков Югославии.

Дополнительным стимулом для развала страны, по моему мнению, было стремление США уничтожить социалистическое государство, которое весьма успешно развивалось в сердце Европы, выбрав свой путь, отличный от того, по которому шел Советский Союз. Самые веские доводы теоретиков и практиков либерального капитализма, доказывавших несостоятельность социалистической системы, касались в основном проблем, с которыми сталкивался именно СССР. Однако Югославия не только кардинально отличалась от Советского Союза, но и сильно выделялась на фоне всего социалистического лагеря. Здесь успешно развивался как государственный, так и частный бизнес, не было никакого железного занавеса, жители Югославии могли свободно уезжать за границу и возвращаться на родину, любые иностранцы без проблем посещали страну, а при желании и жили в ней. Это не укладывалось в западные концепции и опровергало их. Был один выход – уничтожить.

Как использовались для развала страны те инструменты, о которых вы говорите, скажем, национализм? Можно привести конкретный пример?
– Еще в начале ХХ века в Хорватии, большую часть населения которой составляли католики, активно внедрялась идея, что ее нужно очистить от иноверцев, которыми в основном были православные сербы, а также цыгане и евреи. Был разработан план, согласно которому взрослое население из числа иноверцев предполагалось выгнать или, в случае сопротивления, уничтожить, а детей перевести в католическую веру. Проект этот успешно осуществляли хорватские усташи во время Второй мировой войны при активной поддержке нацистов, но окончательно реализовать его тогда не удалось. Однако в конце ХХ века он был реанимирован – на этот раз при всестороннем содействии «демократических» стран Европы и США. Известный своими ультранационалистическими взглядами хорват Франьо Туджман – когда-то близкий к Иосипу Броз Тито генерал Югославской народной армии – неожиданно нашел поддержку своим экстремистским идеям за границей среди «цивилизованных» европейцев и американцев. Он настаивал на том, что нужно возобновить те процессы, которые происходили на хорватской территории во время Второй мировой войны, что в конечном итоге и было сделано. И, кстати, при активном содействии Католической церкви. Когда в 1990 году ныне покойный Туджман стал первым президентом Хорватии, проект геноцида иноверцев был возобновлен и осуществлялся с еще большим энтузиазмом, чем при нацистах. А на сегодняшний день он практически завершен. Результат налицо: раньше на территории Хорватии было порядка 30% сербов, а сейчас – не более 3%. Конечно, ничего этого без всесторонней поддержки извне сделать было бы невозможно.

– Неужели все жители республик, входивших в Югославию, повально придерживались взглядов таких лидеров?
– Конечно, нет. Все эти политики работали прежде всего на себя, и развал страны был крайне выгоден лично им и их партнерам, но не большинству простых жителей. Когда мы встречаемся с людьми старшего поколения из бывших югославских республик, мало кто оказывается доволен случившимся. Многие с благодарностью вспоминают времена, когда мы жили все вместе. И каждый год 25 мая – это день рождения Тито – к его могиле приезжают толпы людей, среди которых много словенцев, хорватов, македонцев, боснийцев и черногорцев. Они жалеют, что той страны, которая пользовалась в мире достаточно большим авторитетом, больше нет. Тем более что с каждым днем становится очевидно, что теперь, когда мы все по отдельности, с нами не слишком-то считаются и не особо уважают.
– Но именно старшее поколение всё это допустило. Почему?
– В тех сумасшедших условиях люди сориентировались слишком поздно, когда уже нечего и некого было защищать.

– А почему, по вашему мнению, последние руководители Югославии не смогли сохранить целостность страны?
– Думаю, что причиной этого стала критическая ошибка, которую допустил Тито в организации высших органов власти. Сначала во главе Югославии стоял король, затем – президент. Но в конце жизни Тито вдруг решил, что страной нужно управлять «коллективно». Идея состояла в том, чтобы главы всех республик, входящих в федерацию, по очереди руководили Югославией по одному году каждый. Однако система эта не давала возможности за столь короткий период разобраться в положении дел, устранить проблемы, завершить начатые проекты и так далее. А, кроме того, привела к нарушению прямых связей, необходимых для управления страной – например, между президентом и армией. Что впоследствии и вызвало серьезные сбои в системе, а затем и развал Югославии, в котором оказались виноваты все без исключения главы республик. И, кстати, армия, которая в тех условиях совершенно неправильно среагировала на разгоравшийся кризис.

– Как вы оцениваете сегодняшнюю политику государств, появившихся на постъюгославском пространстве?
– Они действуют в соответствии с уже написанным сценарием, потому что не они хозяева ситуации. Тем, кто затеял всё это, не нужны самостоятельные политические фигуры на Балканах. Поэтому все ключевые решения здесь принимаются под жестким контролем извне. Кого-то шантажируют компроматом, который касается преступлений, совершенных в ходе развала Югославии, коррупционных скандалов или связей с криминалом. Кем-то манипулируют при помощи экономического давления, а кого-то и просто подкупают. Поскольку всё это превращается в театр марионеток, в политике появляется всё больше людей необразованных и непрофессиональных, которые думают лишь о том, как бы набить свои карманы. Кстати, и в бизнесе то же, так как многие не прочь воспользоваться своим положением во власти.

– 12 марта множество сербов собралось помянуть бывшего сербского премьер-министра Зорана Джинджича на Новом кладбище в Белграде. Но далеко не все считают его героем. Как это объяснить?
– А много ли люди знают об этом человеке? Почти два десятилетия он жил за пределами Югославии, в Германии. И вернулся на родину очень вовремя, в 1989 году, где с большим удовольствием начал подливать масло в огонь, пожирающий всех и вся, который и без него горел слишком ярко. Достаточно нагадив, он был вынужден скрываться от правосудия в Черногории и только после поражения Белграда в войне с НАТО снова вернулся на политическую арену в 1999 году. А вот о его человеческих качествах можно сказать достаточно много. В политике он шел по головам своих товарищей, не стесняясь в средствах. В частности, предал своего коллегу и соратника Воислава Коштуницу и занял его место – пост руководителя Демократической партии. Помимо этого, он фактически продал бывшего президента Югославии Слободана Милошевича американцам и пляшущему под их дудку Евросоюзу. Слишком жесткая оценка, скажете вы. Нет – объективная. Ведь именно с подачи Джинджича Милошевич был передан Гаагскому трибуналу тайно, без согласия сербских властей и народа. Возмущены этим были абсолютно все нормальные люди. Что касается народного шествия в день его гибели – а прервал его жизнь снайпер, который думал, что сможет остановить это предательство, – здесь нет ничего удивительного. Православные сербы рассматривают любое убийство как смертный грех, независимо от того, благую цель оно преследует или нет. Поэтому многие пришли, чтобы заявить протест против таких методов решения захлестнувших нас проблем. Но не нужно забывать, что Джинджич представлял Демократическую партию, члены которой были обязаны прийти и почтить его память. Достаточно сказать, что активное участие в этих мероприятиях принимал и его преемник – Борис Тадич.
– А что вы скажете о Тадиче?
– Он принял эстафету, но ничего нового не привнес. В период его правления – хотя все мы знаем, что сам он ничего не решал, даже если бы и очень сильно этого хотел, – была продолжена тенденция продажи сербских «преступников» и выдачи их международному «демократическому» трибуналу. Вы же не сомневаетесь в справедливости решений, принимаемых Гаагским трибуналом? Говорят, это сильно независимая инстанция, хотя пока это никем и ничем не подтверждено, а скорее даже наоборот. Между тем Тадич развивал это «сотрудничество». И, кстати, делал всё, чтобы расстояние между Сербией и Россией увеличилось настолько, насколько это вообще возможно.
– Но именно при Тадиче в Сербию пришел российский «Газпром»…
– Это не заслуга Тадича. Просто у Сербии не было выбора. К тому же это скорее уступка России со стороны Европы и США, которая в этом конкретном случае пошла на пользу Сербии. Если, конечно, мы говорим о вхождении «Газпрома» в состав акционеров NIS (Naftna Industrija Srbije).

– Почему же сербы отдают свои голоса этим людям и поддерживают такие партии на выборах?
– Ситуация такова, что сербы вынуждены голосовать не головой и сердцем, а животом. К сожалению, сегодня именно желудок определяет наши политические предпочтения. Хотя, если подумать, становится очевидным, что зачастую нас кормят несбыточными обещаниями. Нам нужны политики и государственные деятели, способные видеть как минимум на 20–30 лет вперед. Но лично я таких не нахожу. Зато есть достаточно много людей, которые пытаются извлечь сиюминутную выгоду, причем не для народа, а для себя лично.

– Г-н, Маркович, а как вы оцениваете ситуацию вокруг Косово? Когда здесь начались проблемы, и как развивалась ситуация?
– Шиптары, принявшие ислам, или, как вы их называете, албанцы, появились в этом и других районах Балканского полуострова с приходом турков-османов, когда многие сербы были вынуждены покинуть обжитые места. Однако причиной нынешних проблем края стало совсем не это, а ошибки в политике, проводимой руководством Югославии в период правления Тито. Во время Второй мировой войны итальянский лидер Бенито Муссолини привлек к оккупации Косово албанских фашистов. Шиптары развернули в регионе кампанию по истреблению сербов, цыган и евреев. По существующим оценкам, в это время в Косово только сербов погибло порядка 40 тыс., а еще около 100 тыс. были вынуждены покинуть край. Однако после войны, как и хорваты, воевавшие на стороне гитлеровской Германии, шиптары были не только прощены, но и неожиданно получили большие преимущества перед остальными балканскими народами. Дело в том, что Тито грезил о создании Великой Югославии, в состав которой, помимо всех прочих, должны были войти, в частности, Болгария и Албания. Поэтому Косово стало Албанским автономным краем, куда приветствовалось переселение шиптаров из Албании, а возвращение изгнанных в период Второй мировой войны из региона народов, главным образом сербов, было жестко ограничено. Это привело к новой волне выезда сербов из Косово, в то время как поток перебежчиков из Албании увеличивался. Привлекательность Косово для шиптаров была обусловлена главным образом тем, что уровень жизни в Югославии был на порядок выше, чем в Албании. Кроме того, албанские переселенцы получали дополнительные привилегии в соседней стране.

План Тито провалился, но такая политика привела к кардинальному изменению этнического состава Косово, большинство населения которого теперь составляли шиптары, а сербы – лишь около 20%. Понятно, что в такой ситуации албанцы вовсе не горели желанием интегрироваться в югославское общество, а скорее наоборот. В 1980-х годах в Косово начались межэтнические конфликты, инициаторами которых выступили шиптары. Понятно, что с началом развала Югославии в 1990-х эти противоречия только обострились. Появилась Армия освобождения Косово, которая занялась истреблением и изгнанием оставшихся в крае сербов и цыган. А в 1999 году была сделана первая попытка провозглашения независимости Косово, которую, кстати, тут же поддержала Албания. В этом контексте не будем забывать, что существует план создания Великой Албании, который предполагает присоединение к Албании косовских шиптаров, а также албанцев, живущих в Черногории и Македонии. Так что конфликт в Косово может иметь далеко идущие последствия. Тем не менее при поддержке Западной Европы и США в 2008 году шиптары в одностороннем порядке провозгласили независимость Косово, которую к настоящему моменту уже признало множество стран, но не Сербия. Хотя в результате страна и оказалась под жесточайшим давлением извне.

Ситуация осложняется еще и тем, что Косово для сербов – центр исторического развития и зарождения сербской культуры, где находится огромное количество православных святынь, в том числе и резиденция митрополита Сербской православной церкви. И очень важно знать, что эти памятники духовности и культуры целенаправленно разрушаются шиптарами – сегодня уже свыше 200 православных святынь в Косово уничтожено.
– Что сегодня представляет собой «независимое» Косово?
– Сегодня у руля самопровозглашенной не признанной Белградом Республики Косово находятся ранее никому не известные, плохо образованные люди, которые пришли к власти на волне преступлений, зверств и террора. Было бы глупо надеяться, что теперь эти люди кардинально изменятся и будут вести себя совсем по-другому. А фраза «независимость или смерть» имеет для них особое значение. Возьмем всю верхушку косовской власти и, к примеру, премьер-министра Хашима Тачи. На большинство из них заведены уголовные дела. Ведь эти люди не просто какие-то политические преступники, а настоящие убийцы, не только истреблявшие сербов и цыган, но занимавшиеся торговлей человеческими органами, которые вырезали из живых и абсолютно здоровых мужчин и женщин. А в дополнение к этому – наркоторговцы и организаторы контрабанды оружия. И об этом прекрасно знают не только в Сербии, но и в Европе. Об этом заявляла, правда после своей отставки, прокурор Международного трибунала ООН по бывшей Югославии Карла дель Понте. Это обсуждалось на официальном уровне в Совете Европы. Но пока Косово «выведено» из-под контроля Сербии и эти люди входят в его руководство, а также, что крайне важно, сотрудничают с США, их преступления так и будут оставаться безнаказанными.

Очевидно, что они сделают всё, чтобы правосудие никогда не восторжествовало. Поэтому страшно даже предположить, что может произойти с теми сербами, что остаются в Косово, если в такой ситуации «миротворческий» контингент покинет эту территорию. Но даже если в Косово останутся одни только албанцы, они будут воевать между собой. Потому что там очень много нерешенных проблем, связанных с борьбой многочисленных родовых кланов за первенство, власть, доступ к материальным благам и финансовым потокам, поступающим от криминального бизнеса.
– Многие обвиняют албанскую мафию в том, что она, базируясь в Косово, контролирует чуть ли не весь европейский наркотрафик. Если это так, то почему никто ничего не делает, чтобы остановить этот поток?
– Это уже ни для кого не секрет. Албанская мафия диктует правила игры на криминальных рынках не только в Европе – в Чехии, Польше, Венгрии, Германии, Англии и так далее, но и в Америке. Причем она давно отодвинула на второй план всех своих конкурентов и контролирует мощнейшие финансовые потоки уже не на региональном, а на глобальном уровне. И нет ничего удивительного в том, что «центральный офис» этой «организации» расположен в Приштине, которая на самом деле никем не контролируется.
Но так ли это? Почему никто ничего не делает? Это вопрос к США и странам Европы. Может быть, им это выгодно? Ведь, скажем, наркотрафик из Афганистана с приходом в регион сил НАТО тоже почему-то не сократился, а странным образом вырос. Получается, что если американцы и европейцы поддерживают криминальный албанский режим в Косово, значит, они серьезно заинтересованы в развитии деятельности албанской мафии. И мы можем только предполагать, о чем еще, помимо наркотиков, проституции и оружия, здесь идет речь.

– Неужели можно предположить, что США затеяли всё это только для получения контроля над косовским криминальным бизнесом?
– Нет, конечно. Но они без чьего-либо согласия создали в Косово свою военную базу, что в других условиях было бы просто невозможно. Кроме того, на той территории есть месторождения редкоземельных и других ценных металлов, приобретающих сегодня всё большее значение, внушительные залежи угля, а также достаточно серьезные гидроэнергетические мощности. Американцы уже выкупили у шиптаров наиболее интересные активы, несмотря на то что сегодня они не являются собственностью Косово и там есть огромные капиталовложения Сербии. Но США четко следуют своим экономическим интересам, которым в сложившейся ситуации вряд ли кто может противостоять.
– Но США достаточно удалены от очагов этих конфликтов. А о чем думают европейцы, ведь, поддерживая исламский фундаментализм, скажем, в том же Косово, они сами закладывают под Европу мину замедленного действия?
– Не сомневаюсь, что проблема исламского фундаментализма уже в не столь отдаленном будущем выйдет на первый план в повестке дня Европы. Поддерживая американцев, европейцы ошибаются еще больше, чем Тито, который мечтал о создании Великой Югославии. Но дело в том, что и здесь ключевые решения принимают не европейцы, а американцы. Страны Евросоюза, как бы им этого ни хотелось, так же не является хозяевами своей судьбы, как и мы, хотя перед нами они стараются показать свою «виртуальную» независимость во всей красе.

– А как вы относитесь к тому, что Воеводину тоже рано или поздно смогут отделить от Сербии? Ведь есть такие настроения?
– Настроения есть и попытки уже были, но ситуация здесь совсем другая, чем в Косово. По счастью, Тито не принимал здесь никаких необдуманных решений. Есть территориальные притязания Венгрии на Воеводину, но венгров, которых здесь, конечно, больше, чем в других районах Сербии, в этом регионе всё равно меньшинство. Воеводина – наша житница, там очень хорошо развиты инфраструктура и перерабатывающая промышленность. Кстати, именно там располагаются нефтеперерабатывающие мощности NIS, контролируемые «Газпромом». И там же пролегает трасса экспортного газопровода из России в Европу – «Южный поток». И, думаю, теперь не только Европа, но и США уже не в силах остановить начавшиеся процессы. В противном случае они станут прямыми врагами Сербии, что кардинально изменит ситуацию в регионе.
– Но Сербия уже приняла концепцию развития, по которой она должна интегрироваться в Евросоюз. Как показывает практика, ни одна из стран, вставших на этот путь, не смогла вступить в ЕС до того, как стала членом НАТО, что предполагает кардинальное изменение отношений с Россией. Насколько вероятно, что Сербия выполнит это условие?
– Вступление в Евросоюз – не проблема для Сербии. Этого, в чем лично я уверен на все 100%, хочет и Россия, которая, безусловно, активно толкает нас в эту систему. В том числе поэтому всё, что касается вступления в ЕС, вполне осуществимо. Но членство в НАТО – совсем другой вопрос. У нас прекрасно помнят натовские бомбардировки и вмешательство в проблемы Косово, и как минимум 90% населения будут против вступления в НАТО. А решить этот вопрос без изменений Конституции нереально.

– Как вы оцениваете сотрудничество Сербии с Россией в политической, экономической и энергетической сферах?
– Ситуация здесь не до конца ясна. Создается впечатление, что Сербия и хочет, и не хочет сближения с Россией. И получается, что страна оказывается между двумя стульями. Этот вектор задал еще Джинджич, затем той же линии придерживался Тадич, и сейчас, в общем-то, ничего не изменилось. С одной стороны, есть очевидное стремление интегрироваться в Евросоюз. Хотя непонятно, почему кто-то решил, что Европа только и ждет того, чтобы облагодетельствовать Сербию. Это совсем не так. А если желаемое выдается за действительное, то мы получим результат, который пойдет не на пользу, а во вред нашей стране. Что касается России, то и здесь тоже не всё так гладко, как хотелось бы. Возможно, потому, что Россия заняла выжидательную позицию, выступает не так решительно, как от нее ожидают, и не очень четко расставляет акценты. Что касается энергетического взаимодействия, считаю, что «Южный поток» – это единственное правильное решение, которое принесет стопроцентную пользу Сербии, особенно в перспективе. Благодаря этому проекту страна получит не только прямой экономический эффект, но и косвенную отдачу. А вообще я считаю, что России, россиянам и российским бизнесменам нужно более агрессивно выходить на сербский рынок. Капиталовложения сейчас – это основное.
– Но разве сейчас для этого имеются все условия? Ведь когда Группа «Газпром» начала переговоры о покупке акций NIS, российской компании оказывалось сильное противодействие…
– Раньше благоприятных условий действительно не было. Но сегодня они значительно лучше, и России стоит воспользоваться этим, чтобы не упустить момент. Потому что потом может оказаться поздно. Пока же есть обоюдный интерес. Это была бы и огромная реальная помощь Сербии. Уверен, что кредиты принесут гораздо меньший эффект. Если голодному дать рыбу, она ему поможет значительно меньше, чем удочка. Нужно возобновлять работу недействующих сербских предприятий, открывать новые, начинать совместные проекты. Направлений для эффективного вложения инвестиций в Сербии много.
– Инвестиции в NIS и проект «Южный поток», которые расцениваются как благо для Сербии, многими сербами, возможно с чьей-то подачи, воспринимаются как некое зло. В особенности это касается молодежи. Что вы думаете по этому поводу?
– Молодежь по большей своей части, к сожалению, не слишком глубоко разбирается в подобных вопросах. К тому же ее мнение сегодня во многом формируется западными и прозападными средствами массовой информации, цель которых – максимально далеко развести Сербию и Россию. Про «Южный поток» скажу еще раз: безусловно, проект пойдет на благо, причем не только нам, но и всему европейскому региону. Другое дело, что усиление позиций России и сближение ее с Европой и, в частности, Сербией противоречит планам США.
– Многие русские считают, что Россия сделала для Сербии очень много и в давние времена, и в новой истории. Между тем многие сербы считают наоборот. Что вы думаете по этому поводу?
– Если углубиться в историю, очевидно, что Россия помогала сербам больше других. И не раз русские люди отдавали за Сербию свои жизни – об этом нужно помнить всегда. Но лично я думаю, что такие поступки нельзя мерить и взвешивать. Что касается экономической помощи сегодня – а участие «Газпрома» в акционерном капитале NIS и реализацию проекта «Южный поток» на территории Сербии можно рассматривать не только как выгодные проекты для России, но и как серьезную поддержку сербской экономики, – многие не вполне понимают ее значения для нашей страны. Хотя есть и заказ «великих держав» на дискредитацию России и всего российского на Балканах, который исправно финансируется и выполняется – как видим, временами вполне успешно. Но почему-то никто не задумывается над тем, что получила бы наша страна, если бы «Газпром» не пришел в Сербию.

– Как вы оцениваете перспективы развития Сербии? В чем будущее страны? Что необходимо для ее экономического и культурного подъема?
– Будущее Сербии зависит от капиталовложений в промышленность и сельское хозяйство. Причем второе направление имеет большее значение для страны. Необходимо развивать систему орошения, провести модернизацию сельскохозяйственного оборудования и создавать перерабатывающие предприятия. Тогда уровень жизни в стране лет через 10 может подняться на достойный уровень.

– Есть ли сегодня у Сербии национальная идея, которая объединяет ее и дает импульс для развития страны?
– С распадом Югославии мы, к сожалению, потеряли ориентиры. Старые идеи стали неактуальны, а новые так и не появились. Политическая и экономическая ситуация не позволяет национальной идее сформироваться, так как страна занята решением текущих проблем. И предпосылок для рождения такой идеи я не вижу.
– Но ведь была национальная идея, когда сербы находились под властью Австро-Венгрии, Османской империи, Германии. Думается, тогда ситуация была ничем не лучше…
– Не лучше, но она была принципиально другой. В те времена сербам приходилось противостоять одному врагу, который выступал открыто. У нас были союзники среди соседних государств, нас поддерживала Россия. Теперь ведется подковерная борьба без явных противников, сопровождаемая мощной психологической обработкой населения, которое зачастую даже и не понимает, что происходит на самом деле. А между тем идет «тихая» колонизация, которая потому и тихая, что вопросы независимости государства целенаправленно уводятся на второй план. При этом у нас много врагов и почти нет союзников, да и большой поддержки мы тоже не чувствуем. К тому же сербское общество разбито на богатых, бедных и очень бедных, что не позволяет ему найти общий язык, выработать и принять единую цель.
– Как относятся сегодня друг к другу жители республик, ранее входивших в Югославию? Возможно ли, что когда-нибудь они снова объединятся и создадут на Балканах мощное единое государство?
– Отношения между ними могут окончательно стабилизироваться не раньше чем через 20–30 лет, когда в живых уже почти не останется участников трагических событий, последовавших за распадом Югославии, а также тех, кто на этой волне пришел к власти. К сожалению, мало кто из нынешней балканской молодежи знает, что тогда произошло и как это было. Молодежь просто потеряла ориентацию. Может быть, в этом виновато и старшее поколение. В 1990-х вопрос стоял о том, как выжить, и молодежью занимались недостаточно. А теперь момент упущен.