Государственные службы превратились в серьезные препятствия в жизни миллионов украинцев, преодолеть которые законным путем можно лишь с ущербом для собственного здоровья.
фото Таисии Стеценко
Министерство внутренних дел Украины планирует начать внедрение загранпаспортов с биометрическими данными владельца в 2012 году.
Если предположить, что заграница - это рай, то для того чтобы туда попасть, надо пройти через ад. Ад в Киеве находится по адресу: ул. Автозаводская, 25а, 3-й этаж, комната 37.
Я плохо представлял себе, во что ввязываюсь, когда на днях решил получить новый загранпаспорт обычным, законным путем. Мне сказали, что ожидание в ОВИРе Оболонского района города Киева может занять час или около того.
На первый взгляд ничего в комнате ожидания ОВИРа не предвещало проблем. В десять утра, когда я туда пришел, в очереди было всего-то человек восемь.
Однако вскоре пришло осознание горькой истины - сотрудники ОВИРа работали со скоростью черепах, которым ввели седативные препараты: к 12 часам очередь уменьшилась всего на два человека. На улице было +34 °С, в коридоре, где вилась очередь, стояла невыносимая духота, плакали и орали дети. Рядом, прямо в ободранном коридоре, оглушительно стучала машинистка на машинке с логотипом Ятрань и надписью Сделано в СССР. Разобрать что-то на стенде с перечнем необходимых для оформления загранпаспорта документов мог лишь профессиональный шифровальщик. Все в ОВИРе Оболонского района дышало взятками.
Я попытался отнестись к происходящему с иронией, как к реалити-шоу в стиле ретро. В 13:30, когда до обеда оставалось полчаса, я столкнулся с перспективой провести в духоте ОВИРа еще несколько часов. Реальность взяла вверх над реалити-шоу - я начал раздражаться и переживать. К тому времени все в очереди ненавидели друг друга и по умолчанию считали врагами.
Пожилая женщина желала прошмыгнуть в кабинет, чтобы что-то уточнить. Кто-то крикнул: "Не пускайте ее! Сейчас раскроет свой рот на 20 минут! Пусть читает на стенде!". Очередь легла костьми.
В заветный кабинет я прорвался после обеда, около 16:00. Где и получил ответ на мучающий всю очередь вопрос: почему прием одного человека занимает так много времени? В кабинете трудились две женщины - грузная лет 50 и молодая лет 26-28. Первая все время болтала по телефону, часто выходила. Вторая заставляла всех заполнять заявления - а их было три - только при ней. Помогать расшифровывать образцы она отказывалась. Заполнение заявлений каждым посетителем занимало 20-30 минут.
- Что непонятного, я спрашиваю?! - кричал она на пожилого мужчину, который не мог разобрать слова на образце.
- Но я же ничего не вижу, - оправдывался он, ссылаясь на плохое зрение.
- А там, в образце, все написано! - победоносно кричала она. Затем переключилась на меня:
- Быстро достаем документы! Кладем на стол!
Выяснилось, что у меня не хватает копии одной из страниц паспорта. Это был ее триумф.
Для того чтобы снять копию, мне понадобилось 40 минут бегать по жаре по близлежащим магазинам. Когда я вернулся, то обнаружил, что в кабинете № 37 есть копировальный аппарат. По всей видимости, его берегут для особых нужд.
Пот тек с меня ручьями, одежда стала мокрой насквозь. В отличие от комнаты ожидания, в кабинете было прохладно, работал кондиционер. Я зашел и сел на один из пяти свободных стульев:
- Тут нельзя сидеть! - крикнула сотрудница ОВИРа, та, что помоложе.
- Там душно очень, я здесь посижу.
- Вы сейчас здесь сядете, и у нас будет душно!
Я остался сидеть. Две женщины рутинно и смачно унижали всех, кто заходил к ним в кабинет. Орали на тех, кто хотел что-то уточнить, с удовольствием хамили тем, кто не мог понять, как заполнять заявление (а это значит всем), с радостью выставляли за дверь тех, у кого не хватало бумажки. Все безропотно молчали.
Я сидел и представлял себе, как сначала хуком укладываю ту, что помоложе, а затем душу ту, что погабаритнее. Лавры Романа Ландика не давали покоя. Я прокрутил это в голове несколько раз.
- Садимся на стул и смотрим в камеру! - прервала приятные фантазии сотрудница ОВИРа. Она сфотографировала меня. - Вы свободны! Если что, с вами свяжутся!
Я освободился в 17:00. Ожидание в очереди, заполнение документов, споры с работницами, поиск копировального аппарата в районе Виноградарь - иными словами, на подачу документов в Оболонский ОВИР у меня ушло ровно семь часов.
Я был зол как черт. На первом же перекрестке открыл окно и наорал на какого-то мужика, который выехал на перекресток, перегородив движение. Понадобилось всего семь часов, чтобы превратить еще утром нормального человека, то есть меня, в психопата с антисоциальными наклонностями.
Подобные испытания ожидают всех, кто посещает БТИ, ЖЭКи, налоговую. В каждом из этих заведений обычному гражданину доходчиво объясняют, что он ничто по сравнению с государством, создавая ощущение ущербности в своей собственной стране. Это рождает две параллельные реальности - государства и гражданина, которые никогда не пересекаются. При таком отношении государству сложно рассчитывать на уплату налогов, соблюдение законов, в принципе на развитие.
Недавно в одном журнале я прочел о том, что банальные удовольствия больше не будоражат миллионеров. Издание перечисляло десять туров для крайне состоятельных людей - из тех, что уже предлагают агентства, - которые должны миллионеров как-то растормошить. Среди них были обычный байк-тур по Новой Зеландии и полет в космос. Но был и бомж-тур по Москве и Санкт-Петербургу от $ 750 до нескольких тысяч долларов за день. То есть вы можете заплатить и на день стать бомжем.
Я думаю, тур в Оболонский ОВИР привел бы в восторг состоятельных немцев, французов и американцев. Недорого, $ 300 за день. Восемь часов унижений обычного советского гражданина. Полная аутентика. Я думаю, тот, кто займется, не прогорит.
***
Эта колонка опубликована в №29 журнала Корреспондент от 28 июля 2011 года.
Перепечатка колонок, опубликованных в журнале, запрещена.
Отзывы и комментарии присылайте по адресу korr-opinion@kpmedia.ua
Рубрика "Блоги читачів" є майданчиком вільної журналістики та не модерується редакцією. Користувачі самостійно завантажують свої матеріали на сайт. Редакція не поділяє позицію блогерів та не відповідає за достовірність викладених ними фактів.