Как наиболее эффективно отстаивать свободу медиа и право на журналистскую деятельность в Украине, почему власти избегают открытия уголовных дел, связанных с препятствованием журналистской деятельности, насколько важна поддержка международных структур — об этом и другом мы говорили с председателем Независимого медиа профсоюза Украины Юрием Лукановым.
По вашему мнению, ситуация со свободой медиа ухудшается или остается на каком-то стабильном, достаточно низком уровне?
Нужно понимать, что в Украине сейчас все ветви власти находятся под контролем президента Януковича. И хотя он лично не контролирует СМИ, те принадлежат олигархам или менее масштабным бизнесменам — а в условиях нынешнего полуавторитарного режима собственники заинтересованы в том, чтобы жить с властью мирно, не раздражать ее. Конечно, сейчас нет «темников», широко использовавшихся во времена президентства Леонида Кучмы. Это были рассылаемые президентской администрацией в медиа инструкции, как нужно освещать те или иные события. Но ныне олигархи и другие собственники все же чувствуют, что нужно «папе» и стараются доставить ему удовольствие.
Что касается непосредственных взаимоотношений власти и журналистов, то ситуация очень ухудшилась за время президентства Януковича. И продолжает, собственно, ухудшаться. Мы как профсоюз уже еле справляемся с наплывом случав и ситуаций, на которые нужно реагировать. Журналистов избивают, грубо препятствуют их деятельности - либо властные мужи, либо с властью связанные. Власти пытаются закрывать неугодные средства массововй информации или же ставить их под свой контроль. Вообще, власть относится к журналистам либо как к прислуге, либо как к врагам.
Причем что характерно – правоохранительные органы всячески игнорируют статью 171 Уголовного кодекса Украины, предусматривающую уголовную ответственность за препятствование работе журналистов. Есть десятки случав совершенно очевидного совершения преступления, все это зафиксировано на видео, есть свидетели – но следователи и суды прилагают невероятные усилия, чтобы не открывать производство именно по 171 статье.
В то же время совсем недавно благодаря давлению на власть и протестам журналистского сообщества был создан хороший прецедент: осуждены нападавшие на журналистку 5 канала Ольгу Сницарчук и фотокорреспондента «Коммерсанта» Влада Соделя. Речь идет об инциденте 18 мая, произошедшем во время митинга оппозиции. Журналистское сообщество отреагировало на это бурно и решительно, также были подключены хорошие адвокаты, международные структуры. В результате нападавшие были признаны виновными и получили условные сроки, а также должны выплатить денежную компенсацию потрадавшим.
- Кстати, в журналистской среде возникла дискуссия: одни считали это однозначно позитивным исходом, другие утверждали, что следовало идти до конца и добиваться более жесткого наказания для подсудимых. Что вы об этом думаете?
- Это из разряда вечной дискуссии о журавле в небе или синице в руке. В конце концов, окончательное решение принимали Сницарчук и Содель, и это было их право – идти на мировое соглашение или бороться до конца. По моему мнению, если бы они выбрали последнее – не факт, что получили бы то, что получили в результате мирового соглашения. Ведь процесс смог бы тянуться еще очень долго, общественный интерес к нему по объективным причинам постепенно бы угасал, а это выгодно власти. Не исключено, что в таком случае подсудимые вообще были бы оправданы. Поэтому я считаю результат дела хорошим прецедентом.
Тем более, что уже есть как бы продолжение. Уже долго тянется похожая история в Херсоне. Там руководитель нашей региональной организации Александр Тарасов и оператор Валерий Миронюк дважды подвергались нападению при освещении конфликта, связанного с вопросами собственности. Милиция трижды закрывала дело по абсолютно искусственным мотивам, хотя факты препятствования журналистской деятельности, нападения на журналистов зафиксированы на видео и есть свидетели. И вот вдруг после окончания дела Сницарчук-Соделя звонят Тарасову – приходите для ознакомления с делом, оно передано в суд. И обвиняемыми там проходят люди, которые били журналистов. Конечно, мы со своей стороны все это время добивались именно такого развития процесса – но, думаю, созданный делом Сницарчук-Соделя прецедент возымел определенное психологическое влияние на херсонскую милицию.
Однако пока это одиночные случаи. Правоохранители и судьи чувствуют отношение власти к журналистам и способствуют политике безнаказанности тех, кто нападает на журналистов.
Как вы оцениваете способность и желание самого журналистского сообщества противостоять давлению властей и отстаивать свои права и свободу медиа в целом?
Я считаю, что украинские журналисты являются на постсоветском пространстве лидерами в вопросе защиты своих прав. И тому есть яркие примеры.
Начну издалека, с дела Георгия Гонгадзе, убитого во времена президентства Кучмы. Именно напористость журналистов была одним из важнейших факторов того, что наказали убийцу и организаторов преступления. Правда, остались ненаказанными заказчики, но там настолько сложная ситуация, что сейчас уже однозначно назвать их достаточно трудно.
Потом, перед Оранжевой революцией, была журналистская революция. Украинские журналисты массово вышли на Крещатик с протестами против цензуры, и власть была вынуждена отступить.
В прошлом году провластные политики пытались внедрить в законодательство норму, согласно которой клевета стала бы уголовно наказуемым преступлением. Я не спорю – проблема недобросовестной журналистики и откровенного вранья в СМИ существует, медиа далеко не ангелы. Однако все связанные с этим конфликты должны решаться без применения уголовного законодательства, и нынешние законы предоставляют соответствующие возможности. Тогда как переведение диффамации в разряд уголовно наказуемых дало бы нынешней власти еще один инструмент давления на общество. Поэтому журналисты отреагировали на вышеупомянутые попытки быстро и эффективно, состоялись массовые акции протеста. Власть отступила.
Ну и последний пример – упомянутая мною история с судебным процессом по делу Сницарчук-Соделя. Именно активная позиция журналистского сообщества много в чем обусловила положительный его результат.
Собственно, примером отстаивания украинскими журналистами своих прав является и создание Независимого медиа профсоюза. Он появился еще в 2002 году, переживал разные периоды, определенный кризиз. Но сейчас мы на подъеме, создаются новые местные организации. Причем важно то, что если раньше создание их поддерживалось грантовыми средствами, то теперь журналисты сами осознают важность защиты своих прав и объединяются. Сегодня в наш профсоюз входит около 800 человек. Он еще не является уж очень массовым в масштабах такой большой страны как Украина, но тем не менее мы активно развиваемся.
- Вы возглавляете профсоюз и одновременно работаете журналистом?
Да. Должность главы профсоюза на данный момент не оплачивается. Но я пытаюсь быть хорошим менеджером. У нас хоть и маленький, но достаточно эффективный аппарат. Кроме того, члены нашего комитета тоже посвящают часть своего свободного времени профсоюзу. Посему он функционирует более-менее успешно. А у меня есть время на профессиональную работу
Предметом моей личной профессиональной гордости является случай с двумя парнями, безосновательно осужденными за убийство и вышедшими на свободу после моих публикаций. Я пишу цикл расследований под условным названием «Убийцы, которые не убивали». Вот сейчас и третий вышел на свободу. Но это не только после статей, но и вследствие решения Европейского суда по правам человека.
Кроме того, у меня четыре книжки, две из них журналистские: политический портрет президента Леонида Кучмы и книжка дорожных записок после путешествия шестью странами Европы. И еще две книжки политических эпиграмм. Десяток сценариев для документальных фильмов. Ну и тысячи авторских колонок в разных изданиях, преимущественно о политике.
Конечно, я бы хотел получать зарплату за работу в профсоюзе и, надеюсь, скоро появится такая возможность. Но совсем оставлять профессию не хочу. Журналистика держит в тонусе. Конечно, с книгами сейчас было бы сложнее, они много времени отбирают. Но пишу колонки, расследования — хоть и меньше. Так что продолжаю оставаться в форме.
- Что думаете о солидарности между украинскими журналистами? Многие говорят, что она все же слабовата. Последний пример – ситуация в УНИАН: пятерых сотрудников откровенно травят, а остальная часть коллектива работает как ни в чем не бывало…
- Это правда. Напомню предысторию. Сначала в агентстве УНИАН, собственником которого является олигарх Игорь Коломойский, был вытеснен прежний менеджмент. Потом, уже при «новой власти», произошел совершенно дикий случай размещения фальшивой новости, направленной против адвоката Юлии Тимошенко Сергея Власенко и народного депутата Александры Кужель. Также были случаи цензуры. В результате началась борьба между активной частью журналистского коллектива и новым менеджментом, в которую вмешался наш профсоюз. В результате вопрос вроде бы закрыли, был даже подписан очень прогрессивный трудовой договор.
Мы уж думали, что победил здравый смысл. Но нет. Недавно был создан искусственный отдел мониторинга теленовостей, в который и сослали пятерых редакторов, ранее протестовавших против цензуры. Поселили их на каком-то предприятии далеко от главного офиса, где антисанитария и даже нет интернета. Они должны мониторить телеканалы, к ним приезжает кто-то с флешкой и забирает результаты мониторинга. Вобщем, совершенно очевидная месть со стороны директора Вадима Осадчего и руководителя медиа-холдинга «1+1», куда входит УНИАН, Александра Ткаченко.
К сожалению, остальная часть коллектива молчит. Возможно, потому что часть самых активных журналистов ушла оттуда еще во время предыдущих конфликтов. Также, насколько я знаю, оставшиеся люди там воспринимают недавно подписанный трудовой договор как дар от начальства. Хотя на самом деле «дар» этот стал результатом борьбы, активное участие в которой принимал и Независимый медиа профсоюз.
Думаю, последний скандал окончательно добивает репутацию агентства. Очевидно, во время следующих президентских выборов его будут использовать как боевой листок власти, и УНИАН де-факто прекратит существование. Ведь медиа бизнес базируется на доверии аудитории, а тем более такой бизнес как информагентство – его аудиторией являются другие медиа.
Боюсь, УНИАН ждет такой же конец, что и в свое время «Газету по-киевски», владельцем которой был тот же Игорь Коломойский. Этот успешный проект существовал около 10 лет. Но в результате критических относительно власти и неудобных для собственника материалов началась атака на руководителя газеты Сергея Тихого, вытеснение его с должности. Газета даже приостанавливала выход. Говорили — уйдет Тихий и все будет по-прежнему хорошо. Он ушел, пришел другой главный редактор. Газета еще некоторое время выходила, а потом ее просто закрыли. Думаю, УНИАН сейчас движется к чему -то подобному.
- Какие средства влияния на власть в том, что касается свободы медиа и журналистской деятельности вы бы выделили как наиболее эффективные?
- В случае большого конфликта мы стараемся действовать комплексно: включать юридические рычаги, предавать дело как можно большей огласке, подключать Международную федерацию журналистов, членами которой являемся. Только такой подход дает результат. Подтверждением тому является недавняя история с черновицким телеканалом ТВА. Его при «содействии» местной власти отключали на несколько недель, но потом все же возобновили вещание. И противоположный пример – несколько лет назад в Харькове местная власть закрыла три нелояльных к ней телеканала, подавая это традиционно под соусом бизнес-конфликта. Тогда тоже были протесты журналистов, но они не помогли – ведь больше сводились к апелляциям к президенту Януковичу, не были достаточно решительными и комплексными.
- Насколько важной в подобных ситуациях является реакция международных структур? Украинская власть к этому чувствительна?
Да. Конечно, они бы и рады не прислушиваться, но мы же движемся к подписанию Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Несмотря на то, что европейские ценности «хозяевам» Украины глубоко чужды, они в силу определенных обстоятельств заинтересованы в подписании документа. Вот и стараются прислушиваться или делать вид, что прислушиваются.
Кстати, в истории с тем же УНИАН во время первого конфликта мы тоже работали с Международной федерацией журналистов и с депутатами Европейского Парламента, и на Коломойского было давление. Поскольку он имеет бизнес-интересы в ЕС и заинтересован в сохранении репутации, это возымело определенный эффект.
- Поддерживает ли ваш профсоюз контакты с коллегами из других стран Восточного партнерства?
Поддерживаем некоторые контакты в рамках Международной федерации журналистов. На конгрессе МФЖ в Дублине в июне этого года я выступил с предложением создать центр, который бы помогал в развитии правозащитных журналистских организаций и способствовал обмену соответствующим опытом между коллегами на постсоветском пространстве. Сегодня мы ведем переговоры с МФЖ по созданию такой учебной программы для Украины, Беларуси и Молдовы с центром в Киеве. Если все выйдет с этими тремя странами, то впоследствии к инициативе могут присоединиться и другие. Пока что окончательное решение не принято, но есть надежды на то, что идея сработает.
EaP Media Freedom Watch