Громовержец Гриценко

Трагедия как повод для пиара

Блоги Анатолия Гриценко представляют интереснейший материал для анализа, в том числе и для лингво-психологического. Чрезвычайно интересен в этом плане блог «Земля щоб під ними горіла!» http://www.grytsenko.com.ua/blog/view-zemlja-shchob-pid-nymy-horila.html.
Текст состоит их из трех абзацев, увеличивающихся в геометрической прогрессии и резко меняющих при этом свою интонацию. 
Составляющая первый абзац короткая фраза –
«Оксана Макар померла :( »
– имеет нейтрально-констатирующий характер.
Предложение, к которому сводится второй абзац –
«Царство небесне бідній дівчині, скільки мук їй довелося витримати?!»
– эмоционально-сочувственно.
Основной интерес для анализа представляет третий и последний абзац, состоящий из двух предложений.
Первая его фраза – «А тим виродкам – земля щоб під ними горіла, і небо на тому світі!» – переводит изложение в гневно-обвинительный регистр.
На первый взгляд процитированное предложение вполне понятно. Это происходит за счет того, что в середине его находится стандартный оборот: «щоб земля під ними горіла» (а что еще можно пожелать «виродкам»?!). Но если вглядеться в продолжение этого фрагмента, то мы обнаружим нечто удивительное. Выясняется, что наряду с «землей» гореть должно и «небо»! Это чисто гриценковское обобщение народной мудрости! Но на этом новации не заканчиваются. Оказывается, что проклятие настигает негодяев не на Земле, а «на тому світі!»! Правда, как устроен иной мир, автор не уведомляет (вполне возможно, что тем нет ни неба, ни земли, понимаемых в обычном смысле). Вольно или невольно блогер дважды использует прием выразительности, сотоящий в достраивании семантического элемента до оппозиции. Так появляются противопоставления:  ЗЕМЛЯ–НЕБО и СЕЙ МИР–ИНОЙ МИР. Закручено знатно!
Но произведенного эффекта сочинителю, должно быть, мало. Поднатужившись, он рождает следующий перл:
«Краще б вони самі вдавилися, ложкою в камері, ще до суду, бо народ на шматки розірве...»
Данная конструкция способна украсить любой учебник логики, а именно, его раздел посвященный теме ‘абсурда’.
С чисто логической точки зрения предложение представляет собой импликацию. Однако, и посылка, и заключение является не нейтральными пропозициями, а высказываниями, усложенными модальными и темпоральными рамками.  
Заключение импликации – «народ на шматки розірве», с одной стороны, соотносится с будущим времени, а с другой стороны – с модальностью ‘неотвратимости’ (необходимости). 
Посылка импликации – «Краще б вони самі вдавилися, ложкою в камері, ще до суду» – имеет еще более сложную лингвистическую структуру.
Оператор «краще» осмысляется двояко. Прежде всего, это ‘предпочтение’ (‘выбор’). Но выбор осуществляется не из реальных вещей, а из воображаемых. Поэтому, «краще» создает эту виртуальную реальность (условно-будущее время). В это иллюзорное время вклиняется реальная временная отметка: момент (период) суда.
Описание «разорвать на куски» символизирует самосуд, произвол. Соответственно, возникает оппозиции СУД–САМОСУД, ЗАКОННОСТЬ–ПРОИЗВОЛ. В то же время, ситуации «народ на шматки розірве» противопоставлена ситуация, описываемая как «вдавитися ложкою в камері». Здесь образуется оппозиция САМОУБИЙСТВО–УБИЙСТВО. Самоубийство можно рассматривать как вариант раскаяния. Самосуд же – это форма возмездия.
В итоге, трем потенциальным событиям с временными маркерами: ‘до суда’, ‘момент суда’, ‘после суда’ соответствует последовательность модальностей: ‘иллюзорное’, ‘реальное’, ‘вероятное’.
Обе крайние ситуации являются воображаемыми. Но картина «вдавитися, ложкою в камері» имеет наиболее высокую степень имагинативности. Эта колоритная деталь заставляет дивиться, откуда у автора такие познания глубин тюремной жизни?!
Если оценить анализируемое суждение с позиций логики, то бессмыслица обнаруживается в нескольких аспектах. Если преступники арестованы, то самосуд уже невозможен. Тем более, он не может зависить от поведения подсудимых в заключении. Самоубийстово же не связано с судом, а определяется лишь состоянием сознания...
В литературоведении есть понятие “образ автора”. Если кратко, это образ, который определяется на основе авторского дискурса. Сделаем попытку реконструировать “образ автора” данного блога. Любопытно, что каждая фраза порождает свою грань образа.
Первое предложение рисует автора человеком небезразличным. Вторая фраза представляет его чувствительным. Третье демонстрирует нагнетание страстей. Продуцирующий же четвертое предложение  уже теряет над собой контроль. Затмение разума сопровождается всплеском эмоций и выбросом риторики.
Но в чьем именно сознании происходит сдвиг – Гриценко или его дискурсивного образа, остается за кадром. Бывает всякое: или автор искусно прячется за создаваемым образом, или он полностью в нем выражается. Как бы то ни было, но политики оказываются такими же лицедеями, как и все артистические натуры.