"Меня зовут Анна Паскари. Мне 40 лет. Я сейчас живу в Голландии. Здесь у меня
отобрали двух дочек.
Поводом для конфискации моих малышек и для передачи их в другую "новую" семью оказалась, на первый
взгляд, мелочь. Но когда я спустя месяцы прочла своими глазами вердикт о принудительном переселении обеих
моих девочек от меня, я пришла в ужас. Если бы это не случилось со мной, то я бы в жизни не поверила, что за
пересоленный суп в Голландии можно изъять из семьи двух дочек... Но, увы, трагическая голландская реальность
была именно такова.
Дело в том, что однажды я приготовила своим дочкам еду и нечаянно чуть пересолила. А моя старшая дочка на
допросе, который проводили сотрудники службы голландской опеки, вдруг взяла да и рассказала "как
шутку" эту историю про мой пересоленный суп. А каков был результат? Дикая гражданская казнь
по-голландски: "конфискация детей без права свиданий и переписки"... В рапорте голландского Бюро по
переселению детей было написано именно так: "Русская мать не умеет готовить. Ее дочкам не нравится
приготовленная их русской матерью еда. Требуется чрезвычайное изъятие"...
Но расскажу свою историю по порядку.
Я по профессии переводчик, закончила институт иностранных языков. Родом из СССР.
Мой папа - Василий Паскару был режиссером-постановщиком на студии "Довженко" и
"Молодова-фильм", лауреат государственной премии. У него снимался Михаил Боярский и много других
звезд российского кино. Папа мой соучаствовал в совместном производстве такого знаменитого фильма с Эмилем
Лотяну как "Табор уходит в небо".
Я сначала работала профессиональной моделью в Милане. Там вышла замуж за итальянца, прожила с первым мужем 9
лет. У нас родилась в Милане девочка. После развода с ним через некоторое время я вышла замуж за голландца. Он
был адвокатом. Я с дочкой переехала ко второму мужу в Амстердам. Языка я тогда не знала, мы хотели ребенка, я в
Голландии забеременела и родила вторую дочку.
Но уже во время беременности вскрылся "дикий" характер голландца. Он был детдомовцем и, как уже
гораздо позже выяснилось, он с молодости не раз лечился от "беспричинной агрессивности".
Сказать, что мне не повезло в Голландии, - это не сказать ничего. Голландия стала кошмаром для меня и для моих
дочек.
Голландский муж первым делом спрятал наши с дочкой паспорта. И стал распускать руки. Еще во время
беременности он меня сильно избивал. А мою маленькую дочь, которой было всего 4 года, он в порыве дикого гнева
однажды скинул с лестницы. В результате моя старшая дочка получила сотрясение мозга, что зафиксировали
врачи в Голландии.
Когда он нас очередной раз выставил на улицу (меня, беременную, и мою дочку от первого брака), то соседи уже не
в первый раз вызвали полицию. Полицейские нас с дочкой отправили в голландский дом для "битых русских
жен".
Я и до того дня много раз обращалась в полицию, но муж каждый раз объяснял приехавшим полицейским, что он
местный житель и голландский адвокат, а я - приезжая и в добавок - русская. Дело даже дошло до того, что он
начал заявлять полицейским и в последствии даже судьям, что все было с точностью до наоборот, и что это
именно я его била.
К счастью, однажды полиция передала дело в суд. И я подумала, что все вот-вот закончится. Поначалу голландский
муж был привлечен к суду за семейное насилие и за издевательство над детьми. Но это, увы, был далеко не конец,
а только самое начало моей голландской трагедии.
Как адвокат голландец начал писать на меня доносы во все детские организации Голландии. Представители пяти
таких детских организаций даже приходили с инспекцией ко мне домой и написали вполне приличные отчеты о
моей семье и о том, как я ухаживаю за своими дочерьми.
Тогда голландский муж начал писать письма в местную социальную службу по защите детей, которая имеет
абсолютно легальное право забирать детей немедленно, в случае если откуда-то поступит даже анонимный донос
на родителя. Эта служба в Голландии называется Buro Jeugdzorg.
И тогда из этой надзирающей за всеми родителями в Голландии организации молодую женщину-стажерку назначили
проверить - насколько я никудышняя мать. Эта стажерка была настолько молода и неопытна, что моему
голландскому мужу-адвокату было очень легко ею манипулировать. Он пустил в ход комплименты, приглашение на
ужин и т.д.
Из-за обвинения в семейном насилии он не мог больше работать как адвокат в Амстердаме и вынужден был
переехать в городок, который находится примерно в трех часах езды от Амстердама. Там жили его приемные
престарелые родители. По новому месту жительства он без труда смог убедить суд и службу опеки в том, что
"русская" жена его лихо избивала и что судебное постановление о том, что это он применял насилие к
жене и дочери - было тоже выдумкой его "русской жены".
Поскольку юная стажерка из Бюро по отбиранию детей в Голландии не слишком-то спешила изымать у меня моих
дочек, то голландец написал ей угрожающее письмо. В этом письме в частности разъяснялось, что если эта дама
из службы защиты детей не заберет немедленно обеих дочерей у регулярно избивающей его "русской
жены", то он подаст на эту стажерку в голландский суд...
И вот в один страшный день мне позвонили из школы и уведомили, что моих двоих детей прямо из школы забрала эта
организация по спасению детей от "русских" матерей. И что я могу за дочками уже в школу не
приезжать...
Должна уточнить еще раз, что из двух моих дочек только одна девочка родилась от голландца, младшая. А старшая
дочка, которой сейчас 10 лет и которую он скинул с лестницы, родилась в Италии. Биологический отец моей
итальянской дочки - итальянец. Когда девочки жили со мной, то он виделся с дочкой регулярно. А вот когда
голландская опека изъяла моих детей, то итальянский папа, также как и я, полностью потерял возможность
видеться с родным ребенком.
Все дело в том, что в Голландии абсолютно неважно, откуда именно в Голландию попали дети. Важно, что все дети,
которые стоят на голландской земле - голландская собственность. Или точнее, все дети, которые находятся на
голландской почве - являются собственностью голландского государства. То есть, главным опекуном любого
голландского ребенка является государство. А нам, биологическим родителям, это голландское государство
делегирует права опеки над родными детьми лишь временно, до первой провинности. "Пересолить суп" -
это провинность, за которую государство может отобрать у кровного родителя право опеки надо родным чадом и
передать это право опеки любому другому наёмному родителю номер 3, номер 4,... номер 25 и т.д.
Так вот, когда у меня забрали детей, то свидания мне назначили с ними - крошечные. Государственная служба
опеки разрешала мне в течении полутора лет видеться с дочками по пол часа два раза в месяц. 30 минут
государство выделило на свидание! Я не могла поверить, что такое вообще возможно!
Полтора года моей борьбы за детей в Голландии и в результате - лишь мизерная прибавка в свиданиях. Вот итог
моей битвы на сегодня. Бюро по изъятиям детей в Голландии очень легко отбирает детей, но вернуть их назад
невероятно сложно. Особенно для русской мамы.
Вторым страшным потрясением для меня стало то, что Всесильное Бюро по переселению детей Голландии не следит
ни за чем с того самого дня как "спасло" детей от русской мамы. Все, что я прошу и требую - детские
службы попросту игнорируют. Я даже статью об этих нюансах работы голландской службы по изъятию детей у
биологических родителей написала... Нулевой результат, полное игнорирование. Я - "русская", в
Голландии это "клеймо".
За эти полтора года это Бюро по изъятию детей от меня требовало все новых и новых обследований. Видимо, чтобы
тянуть время.
Например, в комнате с зеркалами меня допрашивали три психоаналитика в течение 6-ти часов.
В своем отчете эти голландские специалисты отметили, что мои "русские" способности и таланты
гораздо выше среднего уровня в Голландии. Видимо, именно это обстоятельство очень не понравилось в Бюро по
изъятию детей. Потому что тогда меня направили на дополнительную алкогольную экспертизу, а также на
проверку на наркотики.
Но и этого оказалось мало. Потому Бюро по изъятию детей в Голландии назначает мне новый тест на
добропорядочность. Сейчас они придумали еще какую-то родительскую терапию... Но я понимаю это иначе, я вижу,
что голландская служба по разлучению детей с родителями работает так, чтобы отдалить мать от детей как можно
дальше. Эта служба намеренно тянет время разлуки, откладывает мои контакты с моими кровными детьми. Я поняла
только сейчас, насколько "не важна" роль "биологической мамы" в голландской системе.
"Мама" воспринимается как пережиток старого, как рудимент, архаизм в Голландии.
Но что еще более трагично, так это то, что Бюро по изъятию детей следит только за "русскими мамами". А
то, что творится в новой приёмной голландской семье с моими дочками - эту службу, похоже, абсолютно не
интересует. Ведь каждый раз, когда я вижу моих девочек 2 раза в месяц, то они всегда с новыми травмами. И это не
преувеличение, а самые что ни на есть настоящие увечья. Пять раз у старшей девочки моей был перелом руки,
представляете? 2 раза у нее на свиданиях со мной были видны незажившие ожоги на руках. А у маленькой
шестилетней дочки была сломана нога. И на все эти травмы детей сотрудникам Бюро по изъятию детей в Голландии
просто напросто наплевать?
4 ноября 2013 года будет повторное рассмотрение дела в голландском суде о домашнем насилии со стороны
голландского отца над моими крошками-девочками. А 18 ноября 2013 года в Голландии состоится суд по определению
места жительства двоих изъятых у меня дочек.
Я не знаю, чем закончатся все эти бесконечные суды. Но я непременно хочу рассказать мою печальную
голландскую историю всем российским читателям, чтобы они не повторяли моих ошибок и не стремились в Европу.
Замуж в ЕС сегодня выходить очень опасно. Это какой-то новый вид мошенничества лишь для захвата наших детей.
Россиянок и голландцы, и прочие европейцы рассматривают как плодоносных суррогатных самок. Детей отбирают,
свиданий с пленными младенцами не дают.
Сегодня Голландия - это страна, где открыто крадут детей у российских родителей. За "государственно
узаконенный киднеппинг" у нас наших белокурых и голубоглазых крошек здесь выписывают астрономические
премии. А приёмно-наёмные семьи в Голландии ежемесячно получают шикарные поощрительные выплаты и пособия
"за голову" каждого переселенного к "местным" российского младенца. Ювенальный конвеер
здесь - это прибыльный бизнес. А наши дети в Европе - лишь ходовой товар...
С уважением, Анна Паскари, Амстердам
http://www.dal.by/news/79/28-10-13-24/