13 января в
17:00 я назначил встречу своим подписчикам, чтобы узнать реальное, а не
виртуальное общественное мнение об антиконституционных законах Лукашенко,
статьях Конституции, услышать разные оценки об экономическом положении в
стране, сделать журналистский опрос граждан, не отходя от здания правительства.
В
установленное время пришли только сотрудники РУВД и КГБ — всего 11 человек. Помимо
них, на площади работали коммунальные службы: трактора зачищали улицу,
грузовики вывозили снег. Причём, этот очень медлительный процесс был
сосредоточен именно в окрестности памятника, а не там, где лежали сугробы — например,
возле входа в ТЦ «Столица».
После того,
как я подошёл к ленинскому монументу, мои действия сразу начали фиксировать на видеокамеру
работники РУВД. У сотрудников силовых структур было приподнятое настроение, они
усмехались, шушукались между собой и периодически смотрели в мою сторону. «Ну
что, где твоя многотысячная группа поддержки?» — наверное, думали они.
6 наёмников режима
3 наёмника режима
2 наёмника режима, пенсионер и случайная девушка
Спустя 15
минут я понял, что больше никто не придёт обсудить Декрет №3, Указ № 431, а
также «закон» о массовых мероприятиях № 114-З, предусматривающий штрафы за сбор людей на улицах города. Осознав, что
ждать подписчиков нет смысла, я решил начать громко говорить со случайными
прохожими, доносить им информацию о том, что власть в стране захвачена
колхозным дилетантом Лукашенко, мафиозной вертикалью, которая коррумпировала
всех «политиков», правительство и «парламент». Кроме того, я призывал
включиться в обсуждение узурпаторских документов, не быть равнодушными к судьбе
своей страны. Но случайные граждане опасливо, торопливо проходили мимо меня, и
не отрывая глаз от земли, даже не смотрели по бокам. Было ощущение, что я попал
в СССР 1930-ых годов, когда ключевые слова «Сталин», «Дом советов» ассоциировались
со страхом, репрессиями и тотальным контролем.
Тем не менее,
через несколько минут моими объявлениями, призывающими обсудить антиправовые законы
Лукашенко, заинтересовался один человек — пенсионер.
— Да. Давно
нужно было это сделать, — сказал пожилой мужчина.
— Если интересно,
то присоединяйтесь, не бойтесь никого, — продолжил я разговор.
— Нет! Я ж
пенсионер. Мне бояться нечего.
— Тем более. Это
— наша страна. Мы здесь родились и живём, — отвечал я, окидывая взглядом 11
омоновцев.
— Два срока,
не больше, бл@дь! Вот смотри: когда в России сделалась эта херня в 92-ом,
китайцы сели и поглядели: что за причина? И вот они теперь каждые 10 лет меняют
председателя.
— Даже в Китае!
— Да, даже в
Китае через 10 лет меняют.
— Замечу, что и в СССР менялись руководители. А здесь узурпатор захватил власть.
Было заметно,
что случайно подошедший мужчина был недоволен ситуацией в стране.
— Смотри, —
говорил мне прохожий, поворачиваясь к зданию правительства, — в каждом окне по
50 миллионов платят человеку.
— Больше, я
думаю. Вы знаете, когда меня избивали в машине омоновцы, один из них признался,
что 30 миллионов получает.
— Вот я скажу
одно: у меня пенсия 3 миллиона, эта с@ка мне 600 тысяч не доплатила. А я
проработал в парке водителем…
Как раз в
этот любопытный момент к нам подошёл один из силовиков, поздоровался, представился
как сотрудник Московского РУВД г. Минска и быстро показал удостоверение, чтобы
я не смог увидеть должность, звание и фамилию.
— Хочу сразу
предупредить, что проведение… всех мероприятий в Минске проводится с разрешения
Мингорисполкома.
— Откуда у Вас
информация, что здесь будет проводиться мероприятие? Я Вас не знаю, и Вы меня
не знаете, — интересовался я у вежливого человека.
— Я Вас знаю.
Встречались.
— Вы меня
знаете? А я Вас не знаю, мы не встречались.
— Не суть
важно. Ещё раз Вас предупреждаю, что проведение всех массовых мероприятий в
городе Минске проводится с письменного разрешения Мингорисполкома.
— Смотрите
Конституцию: свобода собраний, — ответил я работнику РУВД.
— Смотрите
закон о массовых мероприятиях. Вы меня услышали? В случае, если Вы будете
проводить мероприятие без разрешения Мингорисполкома, то можете быть привлечены
к ответственности, как административной, так и уголовной. Вы меня услышали?
— В местн…
— Вы меня
услышали? Вы меня услышали? — настойчиво повторял омоновец.
— Я Вас
услышал. А теперь меня послушайте…
— Вопросы
есть?
— Вопросов у
меня к Вам априори быть не может.
— Всё. Я Вас
предупредил.
— У нас нет
законов…, — ответил я уходящему человеку в тёмной форме.
Этот диалог
внимательно, словно в первый раз, не перебивая слушал пенсионер. После его
окончания, он пошёл вслед за работником РУВД с возгласами: «Зато у меня есть к
Вам много вопросов…!» О чём впоследствии говорил мой собеседник с людьми в
штатском, я не знаю, но судя по длительности общения, вопросов к наёмникам
Лукашенко было очень много.
Я остался
один возле памятника и решил продолжить громко обращаться к прохожим: «У нас нет
парламента, законов, механизмов народовластия! Режим Лукашенко довёл страну до
той стадии, когда «политики» говорят о проблемах, где угодно, в кафешках,
закрытых форумах и офисах, но только не в стенах этого здания!».
За время
получасового нахождения на площади обстановка изменилась: усмехающиеся силовики
улыбаться резко перестали, их лица стали серьёзными, приподнятое настроение
сменилось попытками себя молча согреть. Периодически они снимали меня на
видеокамеру, однако мой «привет» к Лукашенко запечатлеть отказались.
В 18:00 я решил
покинуть Площадь Независимости и направился в сторону ТЦ «Столица». За мной вслед
пошли 3-4 силовика. На этот раз заходить в подземный переход я не захотел, во
избежание прежнего инцидента. Преодолевая сугробы, которые так и не расчистили
трактора, я оказался возле светофора. Оглянувшись, увидел, что люди в штатском
по-прежнему идут за мной. Я прошёл мимо здания «Белпочты», но решил резко свернуть
назад, пройти мимо наёмников режима, которые следили по пятам. Минуя их, я
сказал: «Да не бойтесь! На площадь уже не пойду».
Я зашёл в
здание «Белпочты», чтобы перекинуть данные с фотоаппарата в Фейсбук, но
вспомнил, что шнур с собой не взял. В помещение также зашёл один из силовиков,
окинул пристальным взглядом холл и ушёл. Через 10 минут я покинул «Белпочту» и
направился в сторону вокзала. Люди в штатском и на этот раз, не отставая, шли
за мной. Параллельно один из них слушал указания по телефону. В итоге, добравшись
до кассы вокзала, я понял, что слежка закончилась.