Представляете, как чувствует себя в тюрьме гражданин Украины в чужой стране?

Мы несколько месяцев готовили съёмки этой программы. Слово «братка» полоснуло как лезвием по сердцу…

Правила войны (также известные как международное гуманитарное право):

Защищают тех, кто не воюет, например, гражданских лиц, медиков и гуманитарных работников.

Защищают тех, кто больше не может воевать, – раненых солдат и пленных.

Запрещают нападать на гражданских лиц. Такие нападения – военное преступление.

Признают право гражданских лиц на защиту от опасностей войны и получение необходимой помощи. Нужно принимать все меры предосторожности, чтобы уберечь их самих и их дома, а также всё, от чего зависит их выживание: источники воды, посевы, домашний скот и т.п.

Предусматривают, что больные и раненые имеют право на медицинскую помощь вне зависимости от того, к какой стороне они принадлежат.

Оговаривают, что медики, медицинский транспорт и больницы не могут подвергаться нападениям.

Запрещают пытки и унизительное обращение с заключенными.

Оговаривают, что заключенные должны получать еду и воду, а также иметь возможность общаться с близкими.

Ограничивают выбор видов вооружения и тактики, которые можно применять во время войны. Это необходимо, чтобы предотвратить излишние страдания.

Прямо запрещают изнасилования и другие формы сексуального насилия во время вооруженных конфликтов.

Источник: https://www.icrc.org/ru/document/pravila-voyny-10-prichin-polyubit-zhenevskie-konvencii

«Привет, Братка! Чернухино, Дебальцевский котёл, 23я строгий, погибло около 400 человек. Шинкарев, имя отчество позже напишу, не помню, уточню, черкану».

Мы несколько месяцев готовили съёмки этой программы. Слово «братка» как лезвием по сердцу полоснуло по кровоточащей ране.

Мне пришлось долгих 20 лет завоевывать репутацию доверия среди людей, которые попадают в ТЮРЬМУ. Им нельзя, по непреодолимым законам, говорить на камеру. Они не очень любят открытые пространства. Они не верят обществу. Общество не верит им.

Два десятилетия назад у нас не было медиаторов. У нас до сих пор эта институция существует для примирения конфликтующих сторон в бытовых спорах, хозяйственных, семейных. А вот найти общий язык между человеком, преступившим закон и жертвой преступления – невероятно сложно, порой фактически невозможно. Один должен простить, второй искренне покаяться. Обе задачи не из лёгких.

Когда начался Дебальцевский котёл, под обстрел попала колония строгого режима (23-я). Погибших 400 человек!!! Кто-то бежал, кого-то убили при побеге, кто-то остался, несмотря ни на что. На то время на оккупированных территориях находилось 15000 заключённых, немало тех, которые были осуждены пожизненно. И все они попали под жёсткий прессинг ВОЙНЫ.

На сегодняшний день любые обращения в международные инстанции бесполезны. Передачи, посылки, встречи с родными и родственниками невозможны. Права заключённых нарушаются повсеместно. Издевательства, пытки, убийства. Тюрьмы на территориях, так называемых днр и лнр, наполняются нечистью, мародерами и убийцами.

Представляете, как может себя чувствовать человек, который является гражданином Украины и находится в заключении в совершенно чужой стране – бесправный и беззащитный?!

Кто-нибудь из злых телевизорных обывателей ехидно хохотнет, назвав этих людей уголовниками... Но в первую очередь это граждане Украины, которых кинули выживать. Забыли об их наличии. Вычеркнули 15000 тысяч человек. О них просто предпочли не вспоминать. И самое страшное – никто ничего не делает. Мертвая тишина.

Наверное, глупо напоминать тем, кому безразлична судьба этих людей, что у этих, пусть осуждённых и наказанных по ЗАКОНУ людей, есть дети, жены, матери и отцы. Или если ВОЙНА, пусть каждый выживает, как может? Мы точно уверены, что это классическое, оригинальное мышление?

У меня лично это вызывает такую же боль, как и ВОЙНА. Не могу себе представить, как может чувствовать себя мать или отец, когда ребёнок там, за линией смерти, ещё и окутанный колючей проволокой чужой ненавистной недостраны. Страны, которой не существует, королевство кривых зеркал, для которого не существует принципов и законов, особенно по отношению к нам – УКРАИНЦАМ.

Интересно, а мы задумываемся над тем, какое количество боли и недоверия привезут нам эти искалеченные судьбы? Нет случайных людей в этом государстве. Нельзя нам так думать, а тем более поступать.

«Макар» решился на поступок. Взял и рассказал обо всем честно и открыто. Я задавал ему откровенные вопросы, но один остался на всю жизнь в памяти:

– Вы любите свою страну?

– БЕЗОГОВОРОЧНО!

– И даже если она вас предала?

– Нет разницы, это наша МАМА.

У меня огромные сомнения по поводу профессиональной пригодности гражданки Денисовой к такой объемной и огромной работе по правам Человека. Выбегая и забегая из партии в партию, она не совсем успевает перевезти кабинетную мебель и сделать своевременный аналитический обзор того ужаса, который накрыл чёрной тучей защиту прав и интересов украинских граждан. Так же, как и ее соплеменник, некий Петренко (заметьте со старых времён чисто анекдотическая фамилия) раскормив шею и область лица, едва замечает, какие беды и горе подстерегают всех нас.

Вы помните, чтобы в рамках минских договорняков кто-нибудь поднимал вопрос осужденных? И не торопитесь! Пожалуйста! Каждый из нас может оказаться на месте бесправного.

«Наши» рукойводители довели страну до такого обнищания и бесправия, что молчать уже просто нельзя. СМЕРТЕЛЬНО!

В Чернухино и Брянке был такой себе нелюдь Шинкарев. Эту мразь знают все осуждённые. На протяжении долгих лет он утонченно уничтожает человеческую психику, получая при этом немыслимое удовлетворение. Люди, уничтожаемые им, каялись, молились, просили о пощаде. В годы войны это животное просто разрывало чужие судьбы на клочья.

Как Вы думаете, где сейчас находится этот сепаратистский подонок? Тюремная почта утверждает, что продолжает «трудиться» в пенитенциарной системе. Только теперь в Одесском регионе.

Успеют его предупредить красномордые и ничегонеуспевающие об опасности социальной ненависти? Успеет спрятаться? Или тихушники, которые внимательно читают и смотрят мою почту, молниеносно отреагируют?

Может быть, пожертвуют хоть одной мокшанской тварью, которая черпачками пила УКРАИНСКУЮ КРОВУШКУ?

Вот и застрял я посреди мировых параллелей... И в темноту хотелось бы с горя запеть, по-каторжански глухо и тоскливо: «ЧЁРНЫЙ ВОРОН…», да нельзя... песнь эта уже не популярная, кровью обрызгана...

Душа требует тишины. Гробового молчания. Особенно в отношении пожизненно заключённых. Им придётся умирать в тюрьме.

Но как важно, чтобы эта, даже тюрьма – была на родной земле, и с украинским Священником. Поверьте, это боль, которой врагу не пожелаешь.

Мы победим и внешнего, и внутреннего врага – в этом нет сомнений. Мы навсегда отберем у кремлевских кровопийц нашу родную, НЕЗАВИСИМУЮ Украину. К сожалению, за эту победу мы платим кровью, жизнями. И мы не в силах это изменить.

Но кое-что нам под силу – не дать равнодушию к чужому горю убить в нас человечность. Враг может причинить вред твоему телу, но никогда не давай ему возможности равнодушием, ненавистью, злостью, отчаяньем калечить твою душу!

Авторська програма Олега Володарського «СПОВІДЬ». Герой програми «Макар»