Почему будущее за нами: антихрупкость, сетевое общество и Украина

Если попытаться объяснить текущие события с помощью современных социологических теорий, то вывод будет следующим: будущее за Украиной

Движение – это жизнь. Под движением необходимо понимать изменения, в том числе изменения в мировоззрении, в противовес законсервированой стабильности (застою). То, что работало сто лет назад, сегодня – анахронизм. Сама Россия сегодня – анахронизм, она находится в плену устаревшего мировоззрения, используя для объяснения мира понятия ХIХ – начала ХХ веков: русский мир, национализм, фaшизм, братство народов и т.д. Создается впечатление, что Россия существует по инерции, вне всякой логики.

Мир изменился, изменилось мировоззрение, появились новые идеи (теории, концепции – как кому угодно). «Сетевое общество» Мануэля Кастельса, «хакерская этика» Пекки Химанена, «антихрупкость» Нассима Талеба – наиболее яркие и известные примеры. Если с их помощью попытаться объяснить нынешние события, вывод будет следующим: будущее за Украиной.

Нассим Талеб – специалист в области финансов и теории вероятностей, философ. Получил мировую известность благодаря теориям Черного лебедя и антихрупкости. Черный лебедь – редкое событие огромной силы, спрогнозировать которое для большинства наблюдателей невозможно в силу отсутствия аналогий в прошлом и намеков на возможность появления такого события в будущем. Евромайдан стал для мирового сообщества и «семьи» Януковича Черным лебедем: подавляющее большинство прогнозов, сделанных до декабря 2013 оказались чрезвычайно далеки от достоверности. Антихрупкость по Талебу – способность вещей становится крепче, лучше, эффективнее в условиях переменчивости при влиянии на них внешних стрессоров. Так тело человека не любит застоя и стабильности: хочешь жить дольше – двигайся больше, подвергай тело стрессорам в виде физических упражнений. Антихрупкость не тождественна прочности: прочные вещи при внешнем негативном воздействии остаются прежними, антихрупкие – становятся лучше. История показывает, что Украина не просто антихрупка, антихрупкость – наша национальная черта. Россия же хрупка настолько, что для продолжения существования как единой страны приходится прибегать к извращенным антидемократическим практикам, таким, как внутренняя пропаганда, создание образа врага, борьба с инакомыслием и прочим.  Поиск причин хрупкости и антихрупкости выходит за рамки данной статьи, да и не соответствует самому духу предложенной теории: не столь важно почему, -главное, что это работает. Наше общество под внешним давлением становится более сильным и организованным: стрессор «Янукович» заставил нас в короткие сроки создать структуры развитого гражданского общества, стрессор «Путин» уничтожил остававшиеся разногласия между регионами, помог сформировать, возможно, наиболее боеспособную армию в Европе, укрепил наши позиции на международной арене, создал условия для выхода в свет сильных лидеров и отсева посредственностей. Двадцать лет стабильности и «реформ» только усугубляли ситуацию в названных направлениях, тогда как полгода турбулентности решили проблемы. Дорогой ценой, але маємо, те що маємо. Это и есть антихрупкость: чем больше нас давят, тем сильнее мы становимся.  По Талебу, предсказывать что-либо на основе вероятностей и рисков бессмысленно, все из-за тех же Черных лебедей. Есть смысл определить относительную хрупкость/антихрупкость объекта и тогда можно сказать, что выживет, а что нет. На хрупкость России указывает постепенное уменьшение ее территории и этнически русского населении начиная с 1917 года. Россия любит покой и стабильность, любая переменчивость и потрясения для нее губительны. Афганская война и невозможность принять информационализацию привели к развалу СССР. Авторитарные власти РФ всеми силами борются с инакомыслием, консервируют застой. Это тоже симптом хрупкости, как и то, что Россия огромна, но не монолитна в своих стремлениях.

«Сетевое общество» испанского социолога Мануэлея Кастельса и «хаккерская этика» финского философа Пекки Химанена связаны с понятием антихрупкости в том смысле, что основу современного антихрупкого общества составляют сетевые структуры. Сетевое общество, или общество сетевых структур, это, условно говоря, эгалитарная открытая меритократия, основанная на свободе обмена информацией с помощью телекоммуникационных технологий. Иерархия организации (индивидов, групп, предприятий) если и присутствует, то основана на объективной необходимости и потому не является жесткой и постоянной. Сетевые структуры самоорганизуемы вокруг отдельных проектов и необычайно гибки и живучи: если один элемент сети выбывает, вся сеть перестраивается и перераспределяет обязанности, или же оперативно находит замену выбывшему элементу. На Западе по принципу сетей основаны множество общественных организаций и коммерческих предприятий, в основном в ІТ сфере. В Украине имеет место беспрецедентная практика: на основе сетевых структур гражданского общества держится обороноспособность страны. Сеть уничтожить возможно только в теории. Для этого необходимо 1) в один день ликвидировать всех участников сети 2) сделать проект, вокруг которого организована сеть, неактуальным. Подорвать обороноспособность, которая зиждется на сетевых структурах, невозможно: агрессия против участников будет делать проект (оборону) более актуальным, а единственный способ деактуализации проекта – прекращение агрессии (в данном случае это означает победа для Украины и поражение для РФ). Подобное мы наблюдали во время событий на Майдане: люди сами организуются и чем сильнее давят на участников (п.1) тем больше их становится (п.2). Антихрупкость сетевой структуры очевидна.  Очевидным является и то, что сетевое общество невозможно в стране, где закручивают гайки свободе слова и свободе собраний – аргумент в пользу хрупкости РФ.

Модель сетевого общества предполагает новую систему ценностей, новую этику. У Химанена хакер – человек, который с полной самоотдачей мастерски занимается любимым делом. Это необязательно компьютерный специалист и тем более не преступник. Наши боевые подразделения на Донбассе – это армия хаккеров в терминах Химанена. Нельзя сказать, что кто-то может любит войну, но парни занимаются этим по доброй воле и с максимальной самоотдачей, а за месяцы боев им пришлось стать мастерами. Ценностями хакерской этики являются страстное увлечение, свобода, общественная значимость деятельности, открытость, активность, участие (неравнодушие) и творчество. Это этика мирного времени, она относится в основном к работе, деньгам, отношению между людьми. Хакерская этика противопоставлена протестантской этике, где человек всем должен – должен работать где скажут, должен зарабатывать деньги как скажут и при том молчать и слушать старших. Нет ни инициативы, ни участия. Сейчас украинцы в той или иной мере следуют именно хаккерской этике. «В той или иной» поскольку первые две силы – «страстное увлечение» и «свобода» у нас на самом деле обусловлены нуждой и давлением обстоятельств, а «увлечение» скорее заменено «полной самоотдачей» без особой любви к предмету (война или ее обеспечение). Можно назвать это хаккерской этикой военного времени. Как бы там ни было, это уже не старая протестантская этика, где за нас решали, что нам делать и как нам жить. Принципы, по которым люди действуют сегодня, они перенесут в будущем в мирную жизнь, в первую очередь в сферу частного бизнеса. Уверен, нас ожидает стремительное экономическое развитие – кадры решают все. В РФ ни о какой хакерской этике и речи быть не может. Бедные злые люди. Обижаться, а тем более ненавидеть, их глупо.

Теории, пытающееся объяснить современное общество, говорят не в пользу России. Дорогой ценой, но Украина выиграет войну, выйдя из нею намного более сильной. Для РФ же это будет последний развязанный ею военный конфликт.