Эта инертность становится проблемой бизнес-кругов, и скоро начнет сказываться на экономике. Европейцам неинтересно напрягаться, а уж крутиться так, как в Украине крутится малый и средний бизнес – это европейцу неправдоподобно. Фразу из недавнего комментария к моей статье – «Мы с боем вырываем каждую тысячу прибыли», фразу, под которой подпишутся восемь из десяти украинских предпринимателей, в Европе не поймет никто. «С боем? Зачем? Ведь вы можете просто работать и получать эту прибыль. Вырываете прибыль? Наверное, вы просто не обратились к государству. Государство регулирует эти вопросы, вы узнайте».
У европейцев нет главного стимула зарабатывать – призрака голода, ощущения, что завтра будет нечем накормить ребенка. Чувство знакомое многим в украинском бизнесе, если не сейчас, то раньше. Если не раньше, то сейчас. И я не исключение, мне знакомо это чувство. Европейцу – нет. Потому что под задницу своему гражданину европейское государство подложило довольно мягкую подушку.
Никакие иностранные эксперты по типу Кийосаки с Шефером не вызывают в Европе того интереса, который вызывают у нас. Такой аншлаг, как это бывает у нас, в Европе им не собрать. Почему? Потому что интересно, но не очень. Актуально, но не сильно. Можно было бы что-то воплотить, а можно и не воплощать. Еще немного, и зал у нас превратиться в зал поклонников Кашпировского. В Европе – нет. Это никому не интересно. Я не могу представить себе европейца, увлеченно цитирующего абзацами Якокку, Бренсона иди Друкера, как это делает наш партер из Эмиратов.
Люди в Европе не желают развивать бизнес, идти на риски, принимать решения. Вообще не модны профессии и занятия, требующие повышенной ответственности. У нас с этим всё по-другому. Дружественной бизнесмену среды нет вообще. О тепличных условиях говорить не приходилось и не приходится. Всё очень жестко. Зато есть стимул и азарт, потому что на кону завтрашний день и будущее детей. Здесь зарабатывание денег – не игра, как в Европе, а вопрос выживания. И это переводит занятия бизнесом в принципиально другой разряд, где речь часто о жизни и смерти. Нет нужды говорить, что всё самое жизнеспособное зарождается именно в таких условиях. Вернее, в отсутствии всяких условий.